Тамара Сергеевна стояла у моей вешалки и осторожно трогала чехол с платьем.
Я наблюдала это через зеркало — она провела пальцами по молнии, а потом резко повернулась, услышав мои шаги. — Арина, это на конкурс?
Наверное, дорогое.
Я кивнула, молча.
Внутри что-то сжалось — не страх, а напряжённое ожидание.
Она смотрела на платье иначе.
Не с любопытством, а с прищуром оценки.
Как мясник рассматривает тушу перед разделкой. — Очень дорогое, — сказала я, отнимая чехол из её рук. — Для «Золотого чертежа».
Через пять дней всё решится.
Тамара Сергеевна улыбнулась, но холод в глазах не исчез. — Ну-ну.
Главное, чтобы всё получилось так, как ты хочешь.
Она ушла, а я осталась с платьем в руках. «Как ты хочешь».
Не «как надо», не «как получится».
А именно «как ты хочешь».
Будто это мечта, а не пятилетний труд.
Свекровь приехала две недели назад с чемоданами и видом человека, который уверен: здесь всё устроено неправильно.
Она обняла Игоря у порога, а на меня взглянула мельком — словно я была декорацией.
Вечером за столом спросила: — А дом-то на чьё имя оформлен?
Игорь закашлялся компотом.
Я спокойно ответила: — На меня.
Я проектировала и строила его на свои деньги.
Тамара Сергеевна тщательно вытерла рот салфеткой, по уголкам. — Понятно.
Игорёк, а ты хоть в доле?
Он молчал.
Я смотрела на него, ожидала ответа.
Но он просто налил себе ещё компота и отвернулся. — Мама, не надо.
Мы же договорились.
Договорились.
О чём?
С того вечера началось.
Сначала пропадали мелочи: ключи от кабинета, краска в принтере, хотя я недавно заправляла, телефон разряжался за ночь, хоть я ставила его на зарядку.
Я списывала это на случайность.
Но когда исчезла флешка с проектом — поняла, что началась война.
Я случайно обнаружила флешку — в её косметичке, под тональным кремом.
Зашла попросить иголку, с её разрешения открыла сумку, и там она — красная, с логотипом моей студии.
В этот момент Тамара Сергеевна была на кухне.
Я взяла флешку, спрятала в карман и вышла.
Вечером, когда Игорь вернулся с работы, сказала: — Твоя мать взяла мою флешку с проектом.
Он посмотрел на меня так, будто я заявила, что земля плоская. — Зачем ей твоя флешка?
Ты серьёзно?
Наверное, перепутала с чем-то. — С тональным кремом?
Он промолчал.
Ушёл на кухню, где мать уже ждала его с борщом и добрыми глазами.
Я поднялась в кабинет и заказала две камеры.
Маленькие, с записью на телефон.
Если это война, я должна знать, с кем сражаюсь.
На следующий день установила их: одну в гостиной за фоторамкой, вторую — на полке в спальне.
Камеры включились автоматически, когда я ушла на встречу с заказчиком.
Вечером я просмотрела запись.
