Я открыла дверь и передо мной оказался Дед Мороз.
Он стоял в дверном проёме, одетый в красную шубу, с бородой, слегка набок, и мешком, перекинутым через плечо.
Совсем обычный Дед Мороз из агентства.
Я вызвала его для Оли ещё неделю назад.
Тысяча восемьсот гривен за полчаса — программа с стихами и подарком. — Здравствуйте, — произнёс он с усталостью в голосе. — Я к Ольге.
Его голос был сиплым.
Видимо, за день он побывал уже в десяти квартирах.
Я проводила его в комнату.
Оля сидела на диване в новом платье и терпеливо ждала.
Ей пять лет, и она верит в Деда Мороза так искренне, как я уже давно ни во что не верю. — Дедушка Мороз! — вскочила она и бросилась к нему.
И он словно преобразился.
Ещё мгновение назад это был уставший мужчина с потухшими глазами.
А теперь — голос зазвучал звонко, глаза заблестели, руки широко расставились. — Вот и Оленька!
Самая лучшая девочка в этом доме!
Я наблюдала, как он работал.
Профессионально.
Читал стихи, загадывал загадки, водил хоровод вокруг ёлки.
Оля смеялась и хлопала в ладоши.
Я даже сама улыбнулась.
Впервые за весь декабрь.
Полчаса пролетели незаметно.
Оля получила подарок.
Заснула прямо в новом платье, крепко обнимая куклу.
Я укрыла её одеялом и вышла в коридор.
Дед Мороз уже надевал ботинки. — Спасибо, — сказала я. — Дочка счастлива.
Я вытащила из кармана пятьсот гривен.
Чаевые.
Отложила специально.
Он взял деньги.
Кивнул. — Спасибо вам.
Вы — последние сегодня.
Пауза.
Он стоял у двери, не спеша уходить. — Идти некуда, — вдруг произнёс он. — Жена утром выгнала.
Сначала я не поняла.
Потом осознала.
Он стоял в подъезде.
В костюме Деда Мороза.
С пакетом, из которого выглядывала борода.
И ему некуда было пойти.
Тридцатое декабря.
На улице минус пятнадцать.
До Нового года осталось два дня.
Я должна была закрыть дверь.
Он взрослый мужчина.
Справится.
Это не моё дело.
Но он не просил.
Он просто стоял.
И в его глазах была такая усталость, что мне стало неловко. — Чай хотите? — спросила я.
Сама не поняла, как это вырвалось. *** Он снял шубу.
Повесил бороду на крючок в прихожей.
Без костюма оказался простым мужчиной.
Примерно тридцати восьми, может, сорока лет.
Худой, немного растрёпанный.
На нём был серый свитер, вытянутый на локтях.
Я проводила его на кухню.
Включила чайник.
Когда я нервничаю, всегда достаю варенье.
Привычка от бабушки.
Занятые руки не дают голове думать о лишнем.
Взяла банку.
Малиновое, с прошлого лета.
Он сел за стол.
Положил руки перед собой.
Я заметила — они слегка дрожали.
Чайник закипел.
Я разлила чай по чашкам.
Подвинула к нему варенье и ложку. — Вы актёр? — спросила я. — Пытался, — усмехнулся он. — Театральный закончил.
Пятнадцать лет назад.
А сейчас вот так. — Он кивнул в сторону прихожей, где висела борода. — А жена?
Он помолчал.
Сделал глоток чая. — Сказала, хватит.
Или нормальная работа — или уходи.
Я поняла это.
На самом деле очень хорошо поняла. — А вы? — спросил он. — Бухгалтер.
Главный бухгалтер в небольшой компании.
Муж ушёл три года назад.
К своему бухгалтеру.
Ирония, правда?
Он улыбнулся.
Первый раз за вечер — не по роли.
Просто улыбнулся. — Ирония.
Мы сидели на кухне и пили чай.
За окном тихо падал снег.
Медленно и плавно.
Я давно не замечала, каким он красивым бывает. — Хотите показать фокус? — неожиданно спросил он. — Фокус? — Я в детстве мечтал стать фокусником.
Даже ходил на курсы.
Он взял мандарин из вазы.
Покрутил его в руках.
