Гудок.
Второй.
Третий. — Алло?
Раздался голос мамы.
Сонный.
Удивлённый. — Марина?
Доченька?
С Новым годом!
Я думала, что ты не позвонишь.
В горле защемило. — Мам.
Мам, я очень соскучилась.
Пауза.
Долгая.
Я слышала её дыхание. — Я тоже, солнышко.
Я тоже.
И мы разговаривали.
Час.
Или два.
Не помню.
Она рассказывала про кота.
Про соседку.
Про давление.
Про новый сериал.
Я слушала и улыбалась.
И плакала.
Одновременно.
Когда положила трубку, за окном уже начинало светать.
Я лёг на диван и закрыла глаза. «Ирина бы вас полюбила.
Вы не прошли мимо».
Спасибо, Александр Иванович. *** Прошёл год.
Снова ночь с тридцать первого на первое.
Снова балкон.
Снова салют над крышами.
Но теперь я не одна.
Рядом стоит Владимир.
Он греет мою руку в своей.
Мы познакомились в феврале.
Случайно.
Он заказал дизайн квартиры.
Я пришла на замеры.
Он варил кофе и рассказывал про книги.
Я осталась на три часа.
Потом были свидания.
Ссоры.
Примирения.
Страх не исчез.
Но я не убежала.
Впервые — не убежала. — Смотри, какой красивый, — говорит Владимир, глядя на салют.
Я киваю.
Но смотрю вниз.
На лавочку.
Пустую.
Фонарь мягко освещает её.
Снег на сиденье нетронут.
Никто не пришёл.
Я не знаю, что стало с Александром Ивановичем.
Возможно, он уехал к родственникам.
Возможно, заболел.
А может, ушёл к Ирине.
Туда, где она его ждёт.
Я не знаю.
Но я знаю, что он сделал для меня в ту ночь.
Он показал, как выглядит любовь.
Настоящая.
Та, что не боится боли.
Та, что остаётся, даже когда всё заканчивается.
Владимир крепче сжимает мою руку. — Ты что притихла? — Вспоминаю. — Что?
Я улыбаюсь. — Одного человека.
Он научил меня важному.
Владимир не задаёт вопросов.
Просто обнимает меня сзади.
Тёплый.
Живой.
Настоящий.
Я смотрю на пустую лавочку. «Спасибо, Александр Иванович.
Спасибо, Ирина».
Салют гаснет.
Новый год начинается.
И я больше не одна.
