— А Борьку на кого оставим? — осторожно взял щенка на руки и прижал к себе. — Ему ведь всего несколько месяцев.
— Это временно, — уверяла Оксана. — В больнице скорректируют лечение, и он скоро будет дома.
— Ваши коллеги поставят укол — и всё. Уже год живу так. В стационар ни ногой. Если хотите, оформим отказ.
Переубедить его не удавалось ни при первом визите, ни позже. Вызовы поступали каждую неделю: «Опять приступ».
— Раньше проходило быстрее, — смущённо объяснял он. — А теперь — словно сжимают тиски.
— Болезнь прогрессирует, — повторяла она. — Нужна схема, врач и дисциплина.
— Не могу, — упрямо говорил он, лаская Борьку по мягким ушам. — Некому присмотреть за щенком. Он ещё совсем мал.
— А если с вами что-то случится? — не выдержала Оксана.
— Не случится, — покачал головой он. — Но если вдруг… Я говорил с соседкой. Она пообещала присмотреть, я даже показал, где лежат деньги на корм. Не все берут животных — дорого это.
Оксана тогда подумала: человек добрый, наивный по-своему. А сейчас… этот «последний вызов» действительно оказался последним.
— Приехали, — Дима положил руку ей на плечо.
Ноги словно окоченели. Оксана поднялась на третий этаж. В квартире уже находились участковый и соседка — Людмила Петровна, с которой они знакомы по прежним вызовам. В прошлый раз Игорю Ивановичу стало плохо во дворе, и именно Людмила звонила в скорую — тогда они и разговорились.
— Здравствуйте, Оксана, — тихо кивнула соседка.
— Добрый вечер, Людмила Петровна. Это вы вызвали полицию?
— Да. Борька с утра лаял без остановки. Сначала думала, что у человека просто настроение плохое, мало ли. Я съездила на дачу, вернулась — он всё лаял… Позвонила участковому, он пришёл со слесарем, дверь открыли — а там… — она махнула в сторону спальни.
— Поняла. Спасибо.
Оксана вошла в комнату. На столике тихо догорала лампадка. Она стояла молча, сдавливая ком в горле, потом села заполнять бумаги. Уже выходя, вдруг вспомнила:
— А щенок где? — повернулась к участковому. — Чёрненький такой. Вы его видели?
— Видел, — кивнул он. — Сначала под ногами крутился, на всех рычал. Похоже, соседка забрала.
«Слава Богу», — облегчённо вздохнула Оксана. Её только что тревожила мысль, что Борьку могли выгнать на улицу.
Решила заглянуть к Людмиле Петровне «на минутку». Та уже ушла по делам, но дверь открыла сразу.
— Оксан, что-то случилось?
— Нет, просто хотела поблагодарить, что вы забрали Борьку. Он, наверное, переживает.
— Кто?
— Щенок. Он у вас, верно?
— А… щенок. — Лицо соседки на мгновение потемнело. — Забирала. Потом выпустила. Что он мне… Я не хотела, чтобы он мешал полиции: лаял, бросался. На улице ему лучше. Голова от его воя трещать начала.
— Подождите… вы его выпустили? Под дождь? Один?
— Не драматизируй, — поморщилась она. — Если захочет жить — выживет. Мир не без добрых людей.
— Но Игорь Иванович говорил, что вы договорились и он показал, где деньги…
— Не понимаю, о каких деньгах вы говорите, — резко ответила Людмила. — Мне некогда, извините.
Дверь захлопнулась. Оксана глубоко вдохнула, выдохнула и поспешила вниз.
