Повышение произошло в конце марта, когда за окном еще лежал грязный снег, но в воздухе уже ощущалась приближающаяся весна.
Тамара находилась в кабинете начальника, не отводя глаз от конверта с новым трудовым договором, пораженная увиденным.
Цифры впечатляли — теперь ее доход превышал заработок Владимира на двадцать процентов. — Поздравляю, Тамара, — с улыбкой сказал Павел Сергеевич. — Ты по праву это заслужила.
Три года безупречной службы, два удачных проекта в прошлом году.
Мы ценим таких сотрудников.
Домой она возвращалась с необычным ощущением — смесью гордости и легкой неловкости.
Владимир всегда воспринимался добытчиком в семье, это было негласным правилом.
Он трудился инженером в строительной компании, получал стабильную зарплату, был уверен в завтрашнем дне.
Она же работала менеджером в логистической компании, и ее доход был немного ниже.
Оба устраивала такая расстановка — никаких вопросов о том, кто главный, никаких конфликтов из-за денег. — Динь, у меня новости, — сказала она, входя в квартиру и снимая туфли.
Он вышел из кухни с чашкой чая в руке, одетый в домашние штаны и старую футболку.
За пять лет брака Тамара научилась понимать его настроение по взгляду, по наклону головы, по тому, как он держит эту чертову чашку. — Меня повысили.
Теперь я руководитель отдела. — Серьезно? — Владимир поставил чашку на стол и обнял ее. — Молодец!
Я и не сомневался, что у тебя получится.
Давно пора было.
Она прижалась к его плечу, вдыхая аромат его одеколона и стирального порошка. — И зарплата теперь больше твоей, — тихо проговорила она, почти проверяя его реакцию.
Владимир отступил, посмотрел ей в глаза и рассмеялся: — Вот и отлично!
Значит, теперь я на содержании у богатой женщины.
Буду лежать на диване и пиво пить.
Она ударила его кулаком в грудь, и напряжение сразу улетучилось.
Все было прекрасно.
Вечером они пили шампанское на крошечной кухне и строили планы. — Слушай, давай заведем отдельный счет, — предложил Владимир, наливая ей вторую порцию. — Будем откладывать на машину.
Нашей уже больше десяти лет, на каждой кочке скрипит.
Пора обновить.
— Давай, — согласилась Тамара. — Только без кредита.
Накопим самостоятельно и купим.
Я буду каждый месяц откладывать около двадцати процентов от зарплаты, ты тоже.
Скоро соберем на хорошую иномарку.
Они чокнулись, и Тамара в этот момент ощущала себя совершенно счастливой.
У них появилась цель, они были настоящей командой.
Что еще нужно?
Счет оформили через неделю.
Тамара настояла, чтобы он был на ее имя — так получилось, что именно она первой смогла найти время посетить банк.
Владимир не возражал, сказал, что ему без разницы, главное — чтобы деньги копились.
Первые месяцы все шло по плану: она переводила свои двадцать процентов, он — свои.
К началу лета на счету накопилась приличная сумма.
А потом позвонила Наталья.
Тамара была на работе, когда Владимир написал ей в мессенджер: «Наташа возвращается из Киева.
Приедет через неделю».
Больше ничего.
Ни эмоций, ни подробностей.
Наталья.
Младшая сестра Владимира, ровесница Тамары — двадцать восемь лет.
Три года назад она уехала в Киев, громко заявив, что здесь, в их городе, ей не хватает воздуха, что ей нужны перспективы, карьера, настоящая жизнь.
Свекровь Тамары, Людмила Ивановна, плакала неделю, умоляя дочь не уезжать.
Но Наталья была непреклонна.
У нее там появился парень, киевлянин, обещали хорошую работу с приличной зарплатой. — Что случилось? — спросила Тамара.
— Вечером расскажу.
Вечером Владимир был мрачнее тучи.
Он ходил по квартире, хмурился, что-то бормотал в ответ на вопросы.
Наконец, сел напротив Тамары за столом и рассказал все сразу: — С Ильей расстались.
Он ушел, забрал свою долю из съемной квартиры.
Наталья одна не потянет аренду, да и работа у нее не сложилась.
Обещали золотые горы, а на деле — копейки.
Она возвращается к маме.
Тамара медленно отложила вилку. — К маме?
Людмиле Ивановне почти семьдесят.
Она уже на пенсии. — Она еще работает.
В школьной столовой.
Подрабатывает. — Ден, — внутри Тамары что-то закипало, — твоей сестре двадцать восемь лет.
Она взрослая женщина.
Как она может вернуться и жить за счет пожилой матери?
Владимир сжал челюсти. — А что ей остается?
Жить на улице?
Она же моя сестра. — Найти работу.
Снять комнату.
Как все нормальные люди. — Она найдет работу.
Просто нужно время.
Мама не против.
Тамара хотела что-то возразить, но промолчала.
По лицу мужа было видно — спорить бессмысленно.
Он любил сестру, всегда был готов ее поддерживать, хотя и признавал, что она ветреная и легкомысленная.
После смерти отца, когда Владимиру было шестнадцать, а Наталье десять, он взял на себя ответственность главы семьи.
Работал, помогал маме, возил сестру на танцы и занятия английским.
Они были близки, и Тамара это знала, принимала. Но это не значило, что ей должно было нравиться происходящее…
