Пару раз я пытался завести серьёзный разговор: – Тамар, может, попробуем как-то иначе?
Она задумчиво ответила: – Мы с тобой уже не молоды, Алексей.
Я уступил — и решил не настаивать.
Хуже всего — остаться совсем одному.
Тогда я просто садился рядом и начинал чистить картошку.
Внутри думал: мне и так нормально.
Если бы была возможность всё изменить… возможно, и не стал бы.
Существуют семьи, которые держатся не на любви или страсти, а на уважении к прожитым годам.
И немного — из боязни обнажиться перед чужим ветром.
Однажды вечером у нас заело телевизор — ни включить, ни выключить, картинка замерла в самый напряжённый момент и даже заискрила.
Тамара растерялась: — Ой, Алексей, сейчас замкнёт! — Не переживай, — пробормотал я, подходя к розетке.
Хотя я не электрик, но понял, что к чему.
Потом она смеялась: «Мужчина в доме — это удобно».
Выяснилось, что когда возникает беда или просто мелкая неприятность, мы оба становимся более внимательными, ближе к себе и друг к другу, а сердце немного теплее.
Жена позвонила своей сестре: — Как у вас дела с Алексеем?
В ответ прозвучало: — Живём.
Тихо.
Поругаться мы уже забыли, зато суп подаётся вовремя!
Я услышал это и улыбнулся в ладонь.
В доме воцарилась спокойная, домашняя атмосфера.
В тот вечер Тамара впервые за долгое время сама подошла ко мне. — Алексей, помнишь наше Коблево?
Поедем туда на денёк, как раньше… — А зачем? — Просто так.
Не ради фотографий, а для себя. — Хм… Договорились…
На следующее утро мы собрались и отправились в путь: старая Нива, термос и два бутерброда.
Лес остался прежним.
