Рекламу можно отключить С подпиской Дзен Про она исчезнет из статей, видео и новостей. За окном мелькали жёлтые огни.
Редкие и смазанные, они то появлялись, то исчезали в темноте, а я уже третий час не сводила с них глаз.
Не потому, что было интересно.
Просто не было больше другого занятия.
Тридцать первое декабря.
Поезд.
Купе на четверых.
И я — одна у окна, с молчаливым телефоном в руках.
Билет приобрела вчера вечером.
Сидела в пустой квартире, смотрела на ёлку, которую даже не украшала, и вдруг осознала: если встречу Новый год в одиночестве, это перестанет быть свободой.
Это станет приговором.
Мама обрадуется.
Хотя, конечно, не покажет этого.
Скажет: «Наконец-то вспомнила, что у тебя есть родители».
А сама будет суетиться на кухне, готовя в три раза больше, чем нужно.
Два года не была дома.
Всё работа.
Сначала не было времени, потом привыкла к отсутствию времени.
А затем уже и не знала, как вернуться.
Я машинально крутила кольцо на пальце.
Серебряное, простое, подаренное бабушкой.
Она носила его всю жизнь и перед смертью отдала мне.
Сказала: «Чтобы помнила, откуда ты».
Я помнила.
Просто редко возвращалась туда.
В купе уже сидела пара — женщина около пятидесяти пяти и мужчина постарше.
Она сразу начала разговор, как только я вошла. — К родителям едете? — спросила она с улыбкой. — Верно, верно!
Новый год — это семья.
Я кивнула.
Женщину звали Тамара Сергеевна, её мужа — Владимир.
Они направлялись к внукам.
Тамара Сергеевна с удовольствием рассказывала о внуках, а Владимир молча доставал из сумки варёные яйца и колбасу.
Четвёртое место оставалось пустым.
Я подумала: возможно, так и останется.
Тогда будет просторнее.
Но за полчаса до отправления дверь открылась.
Он вошёл быстро — высокий, в тёмном пуховике, с рюкзаком за плечом.
Осмотрел номера мест, нашёл своё.
Напротив меня. — Добрый вечер, — сказал он, кивая всем сразу.
Голос у него был спокойный.
Не такой, что сразу пытается завязать разговор.
Я это заметила и почему-то обрадовалась.
Тамара Сергеевна, конечно, не удержалась: — Ой, молодой человек!
Вы тоже к родителям? — Да.
Давно не был. — Это правильно.
Родители ждут!
Он вежливо улыбнулся ей, но молчал.
Снял пуховик, сел напротив, достал телефон.
Я украдкой взглянула на него.
Ему было около тридцати с небольшим.
Лицо спокойное, слегка уставшее.
На руке — часы.
Старые, на широком кожаном ремешке.
Не современные, не умные.
Просто часы.
Почему-то они привлекли моё внимание.
Поезд тронулся.
За окном мелькнул перрон, затем здания, затем наступила темнота.
Тамара Сергеевна ещё минут двадцать рассказывала о внуках, потом замолчала.
Владимир уже начал дремать.
И тут по радио объявили, что поезд задерживается на два часа.
Тамара Сергеевна ахнула: — Значит, Новый год встретим в поезде?
Я взглянула на часы.
Десять вечера.
Да, получается, так и будет.
Мужчина напротив тоже посмотрел на свои часы.
Затем на меня.
Наши взгляды встретились на мгновение.
Он пожал плечами: — Бывает.
И почему-то я подумала: да, бывает.
И, возможно, это не так уж плохо. *** Тамара Сергеевна решила, что задержка — это не беда, а шанс.
— У меня есть шампанское! — торжественно заявила она. — Для внуков везла, но они простят.
Не встречать же Новый год без шампанского!
Владимир достал из сумки ещё колбасу, сыр и мандарины.
Тамара Сергеевна распорядилась: ставьте стаканы на стол, открывайте конфеты, раскладывайте салфетки.
