— Разделить расходы пропорционально доходам, — ответила Анна. — Ты берёшь на себя четверть от общих затрат, а я — остальное.
— Это несправедливо, — возмутился Алексей. — У меня просто нет возможности зарабатывать больше!
— А я могу, — напомнила Анна. — Но ты против моего карьерного роста.
— Я не против, — уточнил Алексей. — Меня беспокоит, что ты постоянно уезжаешь в командировки.
— Почему?
— Потому что семья важнее работы!
— Чья семья? — поинтересовалась Анна. — Твоя? Потому что, по-моему, для тебя важнее спортзал.
Алексей покраснел:
— Ты несправедлива, Анна. Я трачу деньги не только на себя.
— На что ещё?
— На дом, быт, на… — он замялся, осознавая, что список получается коротким.
— На дом? — переспросила Анна. — Ты последний раз что-то для дома покупал полгода назад. Продукты, коммунальные услуги, бензин — всё это за мой счёт.
— Не всё, — тихо возразил Алексей.
— Почти всё, — поправила Анна. — Алексей, будь честен: сколько денег из твоей зарплаты остаётся на общие нужды после твоих личных расходов?
Алексей молчал. Он отлично понимал, что после оплаты спортзала, специального питания, новой экипировки и прочих спортивных затрат у него оставалось около пятнадцати-двадцати тысяч. Этого хватало лишь на бензин и мелкие покупки.
— Значит, так, — сказала Анна. — С завтрашнего дня ведём отдельные бюджеты. Я оплачиваю квартиру, продукты и общие расходы. Ты — свои увлечения и личные нужды.
— А если мне не хватит? — спросил Алексей.
— Подработаешь, — пожала плечами Анна. — Или пересмотришь приоритеты.
— Анна, — Алексей попытался взять жену за руку, — ты же понимаешь, что это разрушит нашу семью?
— Что именно? — спросила она. — Справедливость?
— Не справедливость, а твой эгоизм, — начал раздражаться Алексей. — Ты думаешь только о себе!
— Я думаю только о себе? — усмехнулась Анна. — Алексей, за пять лет брака ты потратил на свои хобби больше миллиона гривен. Мои деньги. И это я эгоистка?
— Это были не только мои увлечения!
— Чьи ещё? Я что, заставляла тебя ходить в дорогой спортзал?
— Ты должна была поддерживать!
— Должна была? — Анна встала. — А ты обязан был поддержать мою карьеру. Но вместо этого отговариваешь меня от повышения.
— Потому что семья…
— Семья важнее карьеры, я помню, — перебила его Анна. — Но твои увлечения важнее семейного бюджета.
Алексей понял, что попал в логическую ловушку. Он требовал жертв от жены ради семьи, но сам не желал ничего менять.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Допустим, ты права. Что дальше?
— Теперь каждый сам отвечает за свои расходы, — ответила Анна. — И сам распоряжается своими деньгами.
Прошло полгода с того разговора. Алексей был вынужден искать более бюджетный спортзал — на его зарплату в двенадцать тысяч в месяц прежние траты были непосильны. Он ворчал и жаловался на несправедливость, но постепенно привыкал к новым условиям.
Анна согласилась на повышение. Теперь её доход составлял сто семьдесят тысяч, и она ездит в командировки два раза в месяц. На сэкономленные средства сделала ремонт в спальне, купила новый гардероб и даже начала посещать спортзал — тот самый, за двенадцать тысяч, где «тренируется мэр».
Отношения с мужем стали более прохладными, но честными. Алексей больше не мог распоряжаться её деньгами, но и претензий к её расходам не выдвигал. Каждый жил в пределах своих возможностей.
Правда, романтика в их браке уменьшилась. Даже походы в ресторан превратились в предмет переговоров: кто и сколько платит. Алексей несколько раз говорил, что «раньше было лучше», но Анна лишь пожимала плечами. Для неё «раньше» означало финансовую несправедливость и молчаливое согласие быть источником денег.
Подруги поддерживали изменения в её жизни. Особенно Ирина, которая говорила: «Наконец-то ты перестала быть банкоматом на ножках.»
Но были и критики. Свекровь, узнав о новых порядках, обвиняла Анну в разрушении семейных устоев. «В наше время жёны не вели счёт с мужьями», — говорила она. На что Анна отвечала: «В ваше время мужья и зарабатывали больше жен.»
Алексей пытался найти подработку, но оказалось это сложнее, чем он думал. Его инженерная квалификация на фрилансе была не слишком востребована, а на вторую работу не хватало ни времени, ни сил.
Постепенно он понял, что привычный образ жизни был возможен лишь благодаря жене. Это осознание далось ему нелегко. Несколько раз он пытался вернуть прежние правила, ссылаясь на «семейные традиции» и «мужской авторитет», но Анна стояла на своём.
«Если хочешь дорогой спортзал — зарабатывай на него сам», — говорила она. «Если хочешь принимать финансовые решения — вноси соответствующий вклад.»
В итоге они научились жить как соседи по квартире: вежливо, без лишних ссор, но и без прежней близости. Каждый знал свои права и обязанности. Анна перестала чувствовать себя эксплуатируемой, а Алексей — обманутым в своих ожиданиях.
Был ли это крах семьи или её честный перезапуск? Время покажет. Но одно было ясно: эпоха финансового неравенства в их доме завершилась. И Анна ни на секунду не пожалела, что отстояла своё право распоряжаться деньгами.
Когда коллеги спрашивали её о семейном счастье, Анна отвечала искренне: «Счастье — это когда тебя уважают. В том числе финансово.»
А Алексей, глядя на жену, иногда думал, что потерял не только контроль над её финансами, но и саму женщину. Ту покорную, согласную на всё, которая раньше была рядом. Сейчас рядом была другая Анна — независимая, уверенная в себе и не готовая идти на компромиссы за свой счёт.
И, возможно, именно такой она и должна была быть с самого начала.
