Вам у нас понравится!
Тишину в гостиной прорезал холодный, лишённый всяких чувств голос Алексея. — Тамара, нам нужно серьёзно обсудить будущее Наташи.
Тамара оторвала взгляд от книги, и сердце будто пропустило удар.
Подобные разговоры никогда не сулили ничего хорошего.
После ужасного падения с лестницы год назад их дочь оказалась прикованной к инвалидному креслу.
Каждый день становился испытанием, но Тамара не теряла веры, что они справятся. — Я слушаю, — тихо произнесла она.
Алексей прошёлся по комнате и остановился у окна. — Я всё подсчитал.
Лечение, реабилитация, сиделки… всё это поглотит все наши сбережения.
Мы не в состоянии справиться.
Пенсия по инвалидности — сущие копейки, ты же знаешь.
Я нашёл выход.
Есть хорошее специализированное учреждение, почти санаторий.
Там о ней позаботятся профессионалы.
Тамара застыла, не веря своим ушам. — Ты предлагаешь отдать собственную дочь в интернат?
Ты в своём уме? — Это не интернат, а пансионат, — поправил он, не оборачиваясь. — Это разумное решение. — Разумное?! — вскрикнула она. — У нас достаточно денег!
Твоя последняя премия, мои накопления… Мы справимся!
Я никогда, слышишь, никогда от неё не откажусь!
Алексей медленно повернулся.
Его лицо напоминало непроницаемую маску. — Даю тебе три дня на размышления.
Всего три дня, Тамара.
Если ты откажешься, увидишь, что будет дальше.
Он вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Тамара осталась сидеть в оглушительной тишине, ощущая, как ледяной ужас сковывает её изнутри.
Память услужливо принесла образ годичной давности.
Их новый дом, ещё пахнущий краской.
Смех Наташи, бегущей по лестнице на второй этаж.
И её отчаянный крик.
Алексей тогда так и не доделал перила, на которые у него вечно «не хватало времени».
Он всё время откладывал, обещая заняться этим «в следующие выходные».
Эти выходные так и не настали.
Дом был его идеей, его мечтой.
После повышения на работе ему отчаянно захотелось «престижного» жилья, статусной вещи, которой можно было бы похвастаться перед коллегами.
Все их общие сбережения, деньги от продажи прежней уютной квартиры — всё уходило в бездонную яму ремонта, который Алексей не умел делать сам, нанимая дорогих и не всегда добросовестных мастеров.
Тамара смирилась, надеясь, что муж будет счастлив.
Теперь этот дом стал для неё символом трагедии.
Три дня пролетели словно в тумане.
Тамара до последнего надеялась, что Алексей передумает, что это была лишь злая шутка.
Вернувшись с работы на третий день, она увидела у порога два чемодана — свои и Наташины.
Алексей стоял в дверях, скрестив руки на груди. — Я так понимаю, ты не изменила своё мнение. — Алексей, не смей… — Я ничего не делаю, — цинично усмехнулся он. — Просто напоминаю, что этот прекрасный дом оформлен на мою маму.
А значит, ни ты, ни твоя дочь не имеете на него никаких юридических прав.
Так что будь добра освободить жильё.
Тамара смотрела на него, и в её глазах больше не было слёз — лишь холодная, резкая пустота.
Она молча подкатила коляску Наташи к двери.
Уже на пороге она обернулась и тихо, но отчётливо произнесла: — Мы ещё обязательно встретимся, Алекс…
