— Я тебе обещаю, это не я! — Игорь кричал так громко, что даже холодильник словно содрогнулся. — Ну не я, Тамарочка!
— Почему ты сразу начинаешь обвинять меня? — Тамара стояла в халате посреди кухни, чувствуя, как глаз начинает дергаться. — Значит, холодильник сам открылся, съел мои роллы и сам выключил свет во всей квартире? — У меня счёт за электричество пришёл на восемь тысяч!
— Что, я что ли открыла какой-то завод?
Он поднял руки, словно ученик на родительском собрании. — Может, ты просто забыла выключить фен или этот твой… как его… стерилизатор? — Стерилизатор у меня в операционной.
— И вообще, он в другом конце города, — с трудом проговорила Тамара, — и я туда, если ты не забыл, хожу, чтобы работать.
— А не майнить биткоины, как твой брат.
Игорь вздрогнул, будто его ударили током. — Это уже слишком… — Что слишком?
— То, что я в собственном доме не могу понять, почему у меня интернет такой же медленный, как в Одессе, и почему даже в кладовке лампочка не гаснет?
Он опустил глаза.
И замолчал.
А она — не собиралась молчать.
Тамара никогда не отличалась паранойей.
Работа в хирургии быстро отбивает любые дурные мысли: если кажется, что кто-то наблюдает, скорее всего, это просто санитар, который ждёт своей очереди под лампой.
Но последние три месяца происходили странные вещи, которым не находилось объяснения.
Сначала — шумы.
Будто кто-то ходит по дому, пока она находится на дежурстве.
Потом — вещи оказывались не на своих местах.
Её любимый плед лежал на кресле в гостиной, хотя она положила его в шкаф неделю назад.
А затем пришёл счёт.
Восемь.
Тысяч.
Гривен.
Она уставилась на квитанцию, словно на томографический снимок с опухолью размером с половину черепа.
Что-то явно жило в её доме.
И это был не зверь.
В тот вечер, когда она вернулась с работы раньше обычного, потому что у пациентки начались преждевременные роды и смену закрыли раньше, она даже не разувалась в коридоре.
Из спальни доносился чей-то голос. — Мама, не трогай её косметику!
— Это для жирной кожи, у тебя другая!
Тамара застыла.
Медленно, словно в фильме ужасов, подошла к источнику звука.
В спальне, на ЕЁ кровати, на ЕЁ подушках — сидела Галина Сергеевна в халате и копалась в её косметичке.
Из ванной вышел Дмитрий.
В одних плавках.
С полотенцем на голове. — Тамара! — вскрикнул он. — Почему ты так рано?
Она стояла неподвижно. — А вы что здесь так рано? — медленно спросила она. — Добро пожаловать в мой дом.
Или мне повесить табличку «Семья Игоря — 24/7»? — Да мы… Ну… это… — Галина Сергеевна суетилась, как уж на сковородке. — Игорёк сказал, что у вас большие счета, и мы решили… — Решили, что проще всего зарядить свою Теслу в моём гараже, спать на моих простынях и копаться в моей косметике?
Дмитрий пожал плечами. — Ну и что, косметика хорошая.
Французская?
Она схватилась за голову.
Не как медик.
А как женщина, которую только что морально изнасиловали изнутри. — Вы, значит, пока меня нет, просто… живёте здесь? — Да это временно! — громко заявил Дмитрий. — Мы думали, ты не против!
— Мы же семья!
Тамара направилась на кухню.
Чтобы помолчать.
Но молчание не удержалось.
На столе стоял ноутбук.
К нему был подключён чёртов майнер.
Он гудел так, будто вырабатывал энергию для целого района.
Она открыла личный кабинет в Мосэнергосбыте.
Последние три месяца — счёт на восемь, девять, семь тысяч.
