Когда мы с Людмилей Коваленко приволокли его к тёте Лене.
Они дрались между собой.
Мы шли, а тут – ох, как закричали, все разбежались кто куда.
Он же лежит, не понятно, жив или нет.
Потом, кажется, пришёл в себя, и мы понесли его в ближайший дом.
Отлежался у Лены, а я…
Переживала, да и перед тётей неловко — вот такую заботу и притащили.
Я была рядом с ним.
Потом он подошёл ко мне.
А я ж с бабушкой Татьяной Николаевной жила.
Он говорит: — Смотрю на тебя, Мила.
И зачем тебе маяться сиротой?
Переходи к нам с мамой, я не обижу.
Вместе ведь лучше.
Если хочешь, прихвати и бабку свою.
Я собрала узелок и пошла.
Бабушка не захотела идти, перекрестила меня и проводила.
Я шла, если бы кто увидел, плакала.
Страшно, но при этом хотелось идти.
Кому же замуж не хочется?
А я говорю: маленькая была, невзрачная, недомерок, и приданое — платок цветастый и юбка дарёная.
Думала: иди, девка, пока зовут. — А свадьба?
Баб, а свадьбы что ли не было? — Да какая там свадьба!
Говорю же: о нас писать не стоит, всё у нас не по-людски.
Но жить начали нормально.
Мать у него была хорошая, сразу меня полюбила.
В дом, шаркая босыми ногами, зашёл дед Василий Иванович. — Охохонюшки!
Вот так дела.
Под доской всё гнило, пришлось чистить.
Бабушка носилась вокруг него: лила на руки воду, подавала мыло, просила снять рубаху. — Зачем?
Зачем сам-то?
Говорила, что Владку надо было позвать.
А теперь вот вспотел, переодеваться пошли, — дед утирался, а бабушка сетовала: — Что Оксана удумала, смотри-ка.
Говорит — про вашу с дедом любовь напишу.
Девка, ума лишилась.
Не знают уже, что и писать.
Дед осуждающе взглянул на внучку, покачал головой — с супругой был солидарен.
Он ушёл переодеваться и отдыхать, а Оксана с бабой Мариной продолжили разговор.
Обычный путь деревенской семьи прошли бабушка с дедом: построили дом, воспитали троих детей, помогали растить внуков, работали, держали и до сих пор держат большое хозяйство.
Брак оформили официально, когда у Милы родился первый сын. — Так, разве не любовь, баб?
Ты его спасла, считай.
Может, убили бы… — Да брось!
Тогда парни часто дрались.
Хотя однажды у нас из Николаевки одного прибили. — Ну вот! — Так ведь и он меня спас, был такой случай. — Тебя?
Когда это? — Вторым, Сергей, я была беременна.
От твоего дяди Артёма.
