Начались поздравления.
Первым поднял бокал дядя Игорь, брат именинницы, долго и занудно желая «украинского здоровья и карпатского долголетия».
Затем слово взяла подруга детства.
После неё выступила Ольга.
Ольга встала, держа в руках элегантный пакет. – Мамочка! – голос её дрожал от притворной нежности. – Ты у нас самая лучшая и самая заботливая!
Мы с Алексеем и детьми решили подарить тебе этот набор из элитного постельного белья и сертификат в спа-салон!
Чтобы ты могла отдыхать и чувствовать себя королевой!
Гости разразились аплодисментами.
Ольга вручила подарок, Марина Петровна прослезилась. – Ой, доченька, спасибо!
Какая прелесть!
Татьяна сидела неподвижно, не касаясь еды.
Она запомнила этот комплект белья, который видела на распродаже в супермаркете всего неделю назад.
Синтетика, которая после первой же стирки будет скатываться.
Но упаковка действительно красивая, это не отнять. – А теперь слово предоставляется сыну и невестке! – объявил тамада, веселый мужчина с баяном.
Виктор подтолкнул Татьяну локтем под столом. – Ир, давай.
Где подарок?
Будет сюрприз?
Татьяна поднялась.
В зале воцарилась тишина.
Все устремили на неё взгляды.
Марина Петровна наклонилась вперед, глаза блестели жадным блеском.
Она уже мысленно представляла, как повесит плазму на кухне и будет смотреть сериалы.
Татьяна взяла бокал с шампанским. – Уважаемая Марина Петровна, – начала она уверенно и громко.
Голос её звучал чётко, без малейшей дрожи. – Сегодня особенный день.
Шестьдесят лет – важная дата.
Это возраст мудрости, время, когда человек начинает ценить самое главное.
Она сделала небольшую паузу.
Гости внимательно слушали. – Мы с Сергеем долго размышляли, что вам подарить.
Вы знаете, я всегда старалась выбирать для вас подарки с душой.
Искала что-то, что сделает вашу жизнь удобнее, порадует глаз и согреет в холода.
Марина Петровна благосклонно кивала, почти чувствуя в руках пульт от телевизора. – Я помню, как подбирала кастрюли, чтобы вам было удобно готовить.
Как искала шерстяной плед из мериносовой шерсти.
И, конечно, тот самый планетарный миксер, который подарила всего пару недель назад.
При упоминании миксера улыбка Ольги слегка померкла, а Марина Петровна напряглась, но быстро вернула благодушное выражение. – В эти подарки я вкладывала не только деньги – которых было немало, – но и свою любовь, заботу и внимание.
Мне хотелось сделать вам приятное.
Татьяна окинула взглядом стол.
Виктор посинел.
Он начал догадываться, что творится, и попытался дернуть жену за край платья, но она отступила на шаг. – Однако, – продолжила Татьяна, голос стал более суровым, – за последнее время я поняла одну важную вещь.
Мои подарки вам совершенно не нужны.
Они каким-то волшебным образом оказываются то на кухне у Ольги, то в будке у её собаки.
По залу прокатился шёпот.
Ольга покраснела, как тот самый миксер.
Марина Петровна открыла рот, но не смогла найти слов. – Я пришла к выводу, что, видимо, у меня плохой вкус.
Или я просто не умею выбирать вещи, которые действительно пригодились бы в вашем доме, Марина Петровна.
А может, вы настолько щедра душой, что ничего для себя не берёте, а всё отдаёте дочери.
Это похвально.
Материнская жертвенность – святое дело.
Татьяна улыбнулась – ослепительно и холодно. – Поэтому в этот раз я решила избавить вас от лишних хлопот.
Зачем мне мучиться, выбирая и тратя семейный бюджет, если вам потом приходится ломать голову, как это передать Ольге, таскать тяжести?
Я решила разорвать этот порочный круг.
Ольга взрослая женщина, если ей нужен телевизор, она может купить его самостоятельно.
А вам, Марина Петровна, я преподношу сегодня самое ценное – свою искреннюю любовь и уважение к вашему желанию всё раздавать.
Татьяна подняла руки с пустыми ладонями вверх. – Сегодня я пришла без подарка.
Потому что для вас лучший подарок – знать, что ваша дочь обеспечена всем необходимым.
А поскольку мои прежние подарки уже обеспечили её быт на долгие годы, я считаю свою миссию выполненной.
Она подняла бокал выше. – За ваше здоровье, Марина Петровна!
И за то, чтобы каждый получал именно то, что заслуживает.
Татьяна залпом выпила шампанское и села.
В зале воцарилась такая густая тишина, что казалось, её можно разрезать ножом.
Слышно было, как под потолком жужжит муха.
Гости переглядывались.
Кто-то тихо хихикнул в кулак – вероятно, родственники, которые знали о привычке именинницы передаривать подарки.
Марина Петровна сидела, красная как помидор.
Она открывала рот, хватая воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. – Да как ты…
Как ты смеешь… – наконец с хрипом произнесла она. – На юбилее!
При всех!
Позорить мать! – Мама, успокойся! – вскрикнула Ольга, бросая Татьяне сжигающие глаза. – Тебе нельзя волноваться! – Это она… змея подколодная! – вскрикнула свекровь, обретая голос. – Я к ней со всей душой!
