Она повернулась и покинула кухню.
Сердце забилось с удвоенной силой.
В спальне Тамара достала сумку с верхней полки и быстро, почти автоматически, стала укладывать в нее свои вещи.
Услышав шум, Игорь последовал за ней и остановился в дверном проеме. — Куда ты собираешься? — Поеду к маме, как и собиралась.
Одна.
Раз уж ты уехал к своей.
— Тама, давай без истерик!
Ты же понимаешь, что мама может обидеться навсегда!
Тамара медленно повернулась к мужу.
В её глазах блестели слёзы, смешанные с гневом и обидой. — Пусть обижается!
Меня тоже задело твоё решение!
Каждый раз, когда ты обращаешься с моей мамой, будто она кто-то второй сорт, это её ранит!
Ты хоть раз задумывался об этом?
Нет!
Тебя волнует лишь, чтобы не расстроить свою священную мамочку!
Она вылила на него всю накопившуюся за годы боль: чувство несправедливости, постоянное давление вины и его нежелание защищать их семью от деспотизма Нины Петровны.
Говорила прямо, без смягчений.
Это было именно то «ведро помоев», о котором он потом расскажет матери.
Но для Тамары это была правда, которую она слишком долго хранила в себе.
Не дожидаясь никаких оправданий или новых упреков, она застегнула молнию сумки, схватила её и, не взглянув на мужа, вышла из квартиры.
Путь к матери занял у неё целый день.
Ольга Ивановна встретила дочь с открытыми объятиями, но в её глазах читалось беспокойство. — Доченька, а где Игорь?
Работает? — Нет, мам.
Он не приехал.
Поехал к своей матери.
Ольга Ивановна не произнесла ни слова, лишь вздохнула и помогла дочери донести сумку.
Её молчаливое понимание ранило сильнее любых слов.
Тем временем Игорь, как и обещал, прибыл к Нине Петровне.
Она встретила его с театрально скорбным выражением лица. — Ну что, приехал навестить бедную, одинокую старушку?
Не стоило утруждаться.
Лучше бы поехал к своей теще.
Он пытался объяснить, что Тамара просто устала и расстроена, но Нина Петровна только покачала головой. — Я же говорила, она тебя не ценит.
И твою семью в твоём лице не уважает.
Как она могла так с тобой разговаривать?
Вылила на тебя настоящее ведро помоев!
