— Подожди, мне кажется, я вчера картошку пожарила неправильно.
Я ведь даже толком не научилась ее резать!
Игорь, ты мне ничего не хочешь рассказать? — Ольга села за стол, внимательно глядя на содержимое сковороды, которое совсем не походило на то, что она готовила накануне. — Да как же!
Это же ты готовила, не выдумывай!
Наверное, просто устала, поэтому не запомнила, как у тебя получилось отлично. — Алексей стал гораздо активнее накладывать еду на свою тарелку, а затем щедро полил все майонезом, лишь бы девушка перестала приглядываться к картофелю. — Я же говорю, не я это готовила.
У меня всегда либо сыровато, либо подгорело до черноты.
Если же пожарила нормально, то обязательно пересолила.
А это просто идеальная картошка, такую я пробовал только у твоей… постой!
Ну рассказывай! — вскочила она с места, взволнованная. — Ольг, ты только не переживай!
Всё отлично!
У тебя всё получается замечательно.
Я уверен, что скоро ты всему научишься и сможешь любого повара переплюнуть.
Просто иногда… — он посмотрел на неё с виноватым выражением. — Что?
Ну что?
Я знаю, насколько ты неловкая на кухне!
Если боишься меня обидеть, зря!
Просто не стоит мне лгать!
Алексей несколько раз глубоко вздохнул для храбрости и начал рассказывать… *** Ольга была единственным и довольно поздним ребёнком в семье.
Её родители встретились, когда им обоим было далеко за сорок, а на момент её рождения им уже почти исполнилось пятьдесят.
Второго ребёнка они не решились заводить, поэтому все внимание, заботу и любовь отдали единственной дочери.
Особое внимание к её образованию и развитию принесло свои результаты — Ольга училась хорошо, значительно опережала сверстников, с лёгкостью посещала несколько дополнительных кружков и была звездой школьных мероприятий.
Единственной областью, в которой она была абсолютно не сведуща, стали домашние дела, готовка и ведение хозяйства.
Как только девочка бралась за мытьё посуды, мать тут же забирала губку и говорила: — Ну что ты?
Твои руки не для посудины!
Лучше иди поиграй на пианино, а я пока помою, послушаю.
Аналогично обстояло дело с другими обязанностями.
Ольга не умела мыть пол, не знала, как стирать вещи и как устроена плита и кухонная техника.
К тому же мама не посвящала её в кулинарные тонкости. — Доченька, не трогай!
Ты ещё слишком мала для ножа.
Не рискуй здоровьем, я сама быстрей приготовлю! — Отгоняла мама повзрослевшую дочь от стола, когда та пыталась помочь с ужином. — Ольга, давай лучше сыграем в шахматы.
У тебя ещё будет время стоять у плиты!
Когда выйдешь замуж, на шахматы уже не будет времени.
Пользуйся моментом, пока кто-то готовит, а ты просто ешь! — весело поддразнивал папа, не понимая, что девочке очень хотелось хотя бы разбить яйцо для омлета самостоятельно.
О том, чтобы замесить тесто и слепить пирожок, она даже не смела мечтать.
Если родителей не было дома, Ольга не могла разогреть еду, боясь сделать что-то неправильно: например, включить плиту и устроить пожар.
Этот страх сформировался у неё в детстве.
Пятилетняя Ольга, несмотря на запреты, решила сама заварить родителям чай.
Она открыла вентиль конфорки, зажгла спичку, но потом испугалась и бросила её.
Спичка попала на лёгкую занавеску, и ткань мгновенно загорелась.
К счастью, родители быстро отреагировали на её крики, и большого пожара удалось избежать.
Но с тех пор Ольга испытывала ужас при одной лишь мысли о плите.
Дальше ситуация только ухудшалась.
Если дочь и пыталась приготовить хоть салат, родители быстро отбирали у неё продукты: — Ольга, прекрати капризничать!
Это дорогая рыба, не трогай её. Я сама приготовлю.
