«Я устала быть твоей прислугой» — с решимостью заявила Наташа, покидая дом, оставив мужа в шоке от перемен

Она просто устала быть чьей-то тенью.
Истории

— Я буду готовить, а ты займёшься мытьём посуды.

— Я буду пылесосить, а ты будешь выносить мусор.

Пятьдесят на пятьдесят. — Но я никогда… — Придётся научиться, — она поднялась и легко коснулась его плеча. — Иначе… мне здесь нечего делать.

Виктор так и не смог привыкнуть к новому распорядку.

Он пытался — пару раз помыл посуду, однажды подмёл пол, но выглядел при этом так, будто совершил подвиг.

Наташа перестала просить.

Она просто занималась тем, что считала нужным, но не ради него — ради себя самой.

Разговаривали они мало.

Общение сводилось к бытовым вопросам: «Свет оплатил?», «В аптеку сходил?», «Владимир заболел, помоги Ольге».

Никаких тёплых слов и признаний.

По вечерам он сидел в кресле, уставившись в телевизор, переключал каналы и ворчал на новости.

Она же уходила к дочери или оставалась в своей спальне, читала книги, вязала.

Иногда они встречались на кухне, но без прежней близости.

Словно жили не муж и жена, а дальние родственники под одной крышей. — Снова у Ольги? — однажды спросил он. — Да, — коротко ответила Наташа. — Ты словно пытаешься сбежать из дома. — А что здесь держит? — она посмотрела ему прямо в глаза и больше ничего не сказала.

Он отвернулся.

Так проходили недели.

Тишина в доме перестала раздражать — стала естественной.

Они ужинали за одним столом, но каждый был погружён в свои мысли.

Делили квартиру, но не делили жизнь.

И оба понимали: впереди их ждёт не примирение и не новая любовь, а ровное, холодное сосуществование.

Без ссор, без объятий, без попыток что-либо менять.

Просто возраст, усталость и годы, проведённые вместе, которые теперь связывали их крепче всяких чувств.

Не любовь — привычка.

Не нежность — общий опыт, счета и вещи, накопленные за десятилетия.

Наташа порой думала: если бы они встретились сейчас, случайно на улице, то не задержались бы и на минуту.

Она просто прошла бы мимо.

Он — тоже.

Но судьба уже разложила свои карты: общая дочь, внук, квартира, фотографии в альбоме.

Слишком многое удерживало их, чтобы расстаться.

Она не испытывала ненависти.

И он — тоже.

Просто оба жили рядом, каждый тянул за свой конец верёвки — не отпуская, но и не приближаясь.

Будто связаны невидимым узлом, который нельзя развязать, но и затягивать сильнее уже бессмысленно.

Иногда вечером она ловила себя на мысли, что дом стал похож на гостиницу: есть постоялец, есть хозяйка, и каждый занят своим.

Разные комнаты, разные привычки, разные молчания.

Не ругаются — и на том спасибо.

Виктор воспринимал эту тишину по-своему.

Он держал газету так, будто она служила ему щитом.

Наташа — книгу или вязание.

Они сидели рядом, но между ними простиралась пропасть, которую никто больше не пытался преодолеть.

Так и жили.

Не ради счастья, не ради надежды — лишь ради того, чтобы просто дожить.

Если вас трогают живые истории — загляните и сюда 👇🏻

Продолжение статьи

Мисс Титс