Её имя так и осталось для неё неизвестным.
Женщина глядела на Ольгу своими прозрачными, словно наполненными водой глазами, дерзко толкая перед собой ярко-голубую коляску, в которой под тонким слоем белого тюля скрывался младенец.
Рядом шагал Алексей, мелкими, нервными шагами, уводя взгляд куда угодно, лишь бы не смотреть на их дочь Татьяну.
Ольга впервые встретила эту женщину три года назад, когда застала Алексея в собственной супружеской постели.
Татьяна тогда лежала в больнице, они оказались в одной палате, но внезапно отключили отопление, и стало очень холодно, поэтому Ольга попросилась домой за тёплыми вещами.
За Татьяной в это время присматривала соседка по палате — умная девочка Елена, у которой тоже был порок сердца.
На самом деле, Ольга несколько дней подряд просила Алексея что-нибудь привезти, но у него не было времени: смены, дежурства, переработки.
Тем временем Татьяна мерзла и отказывалась сидеть под одеялом на кровати: ей хотелось то собирать пирамидку, то катать слоника.
Тогда Ольга и побежала за необходимыми вещами.
Женщина лежала на сатиновой простыне шоколадного цвета, её длинное белоснежное тело особенно выделялось на этом фоне.
Ольга специально выбирала тёмное постельное бельё, так как Татьяна постоянно приносила к ней в кровать шоколадные конфеты, от которых простыни быстро пачкались и потом не отстирывались.
Сама Ольга была смуглой, её кожа оставалась тёмной даже зимой, поэтому в школе её прозвали цыганкой, и это прозвище прижилось настолько, что даже Алексей называл её так.
Возможно, он просто не любил смуглых женщин и поэтому привёл домой эту «снежную королеву»?
Ольга сама выгнала его.
Мама ругалась: — Ну кому ты будешь нужна с Татьянкой? Подумай хоть головой! Мужики же все гуляют, у кого не бывает. Твой отец, например, до самой смерти за девками ходил, и ничего. И не надейся, что я тебе помогать буду!
Хотя тогда мама говорила «ничего», Ольга помнила, как она устраивала скандалы, как зимой в холодные ночи тащила её к отцу, заявляя, что уходит, а сама топталась на морозе в изношенных демисезонных сапогах, благо, на Ольгу надевала валенки. — Мама, я справлюсь сама, — ответила тогда Ольга. — Мне никто не нужен.
И она действительно справлялась. — Мама, кто этот дядя? — спросила Татьяна с тревогой, когда Алексей уже ушёл к своей новой семье. — Какой дядя? — В очках. На которого ты так смотрела.
Раньше Алексей не носил очки, но, видимо, зрение ухудшилось.
Или он просто хотел выглядеть более солидно — очки были явно дорогими, как и коляска. — Никто, — сказала Ольга. — Просто прохожий.
Алименты Алексей платил исправно, но только с официальной части зарплаты.
Вряд ли же эта коляска и эти очки были приобретены за его деньги.
