– Ты как будто картошку для супа кускаешь, неумеха?
Мой Владимир плохо воспринимает, когда овощи нарезаны такими толстыми брусками.
Сыночек обожает тонко нарезанные прямоугольные ломтики.
И разве эта мутная жижа – это бульон?!
Настоящий бульон должен быть прозрачным! – наставительно ворчала Нина Викторовна.
Она уже около двадцати минут наблюдала за тем, как «любимая» невестка Мария готовит суп и комментировала каждое её действие.
Мария в это время яростно шинковала овощи и тихо бурчала: – За двадцать с лишним лет моей кулинарной практики никто не жаловался. – Так тебя, юродивую, боятся обидеть, ведь ты – неумеха, каких свет не видывал, – усмехнулась Нина Викторовна.
Мария сжала зубы и молчала. «Ничего, я уже привыкла к бесконечным колкостям «любимой» свекрови» – сказала она себе. *** Мария не пришлась по душе Нине Викторовне с первой же встречи.
Её глаза сузились до щелочек, а лицо исказилось брезгливым выражением.
Казалось, Нина смотрит на таракана, а не на симпатичную девушку. – Владимир, сыночек, кого же ты в наш дом привёл? – спросила она, бесцеремонно ткнув пальцем в сжавшуюся незнакомку. – Что это за замухрышка?
Нам такая не нужна! – Мама, это Маришка, моя невеста, – улыбнулся парень, приобняв любимую за плечи. – Как невеста?! – встревожилась мать. – Ты принял такое решение без моего согласия?!
Тонкие губы Нины Викторовны сморщились, словно куриная гузка.
В этот момент женщина напоминала живой памятник возмущению. – Ма-ам, я уже взрослый, – улыбнулся Владимир. – Владик, не надо, – робко прошептала Мария. – Что за «Владик»?!
У моего сына звучное, красивое имя, а не кличка дворовой собаки! – возмутилась она. – Владимир, я не дам благословения на брак с этой замухрышкой. – Я люблю Марию и женюсь даже без твоего благословения! – решительно сказал он.
Нина Викторовна схватилась за сердце, покачнулась и закатила глаза: – Ой, дурно мне!
Ой, плохо! – Мамуль, я, конечно, не врач, но сердце с левой стороны! – хихикнул Владимир.
Её спектакль мгновенно оборвался.
Нина Викторовна поднялась во весь рост и холодным взглядом уставилась на сына. – Так ты уже взрослый, значит? – с издёвкой спросила она. – Раз ты взрослый, тогда скажу прямо.
Я не хочу видеть эту твою… будущую жену в своём доме!
Поэтому тебе придётся съехать из моей квартиры, если не собираешься меня слушать. – Маман, я не знал, как тебе сообщить, – растянулся в радостной улыбке Владимир. – О чём? – удивилась та. – Мы будем жить отдельно!
Меня повысили на работе, теперь я могу позволить себе съёмное жильё, – спокойно ответил он.
Женщина на мгновение потеряла дар речи, но быстро взяла себя в руки и зло прошипела: – То есть ты ради какой-то непонятой девки бросишь родную мать? – Мамуля, никто никого не бросает, я всегда буду помогать тебе, – уверенно заверил сын и попытался войти в квартиру.
Мать преградила проход, словно вратарь на воротах. – Ты не войдёшь в мою квартиру с этой! – кивнула в сторону Марии.
Та всё это время сжалась и стояла в стороне во время «знакомства» с будущей родственницей. – Так и будешь нас на пороге держать? – усмехнулся Владимир и демонстративно обнял любимую за талию.
Увидев жест сына, Нина Викторовна скривилась и вздохнула. – Ладно-ладно.
Но только на обеды и ужины ты, мой дорогой сын, будешь приходить ко мне! – Это почему? – с приподнятой бровью спросил Владимир. – Я уверена, твоя невеста не станет для тебя готовить.
Ей свой маникюр, наверное, жалко.
От этих слов Мария дернулась, словно получила пощёчину, и тихо произнесла: – Нина Викторовна, я умею готовить.
Поверьте, ваш сын не останется голодным.
А если я не буду успевать с готовкой, мы закажем блюда из ресторана.
К счастью, мы оба работаем.
Такое заявление Марии вызвало у будущей свекрови реакцию, как у быка на красную тряпку. – Вот!
Во-о-от, сынок!
Видишь!
Она уже отказывается о тебе заботиться! – торжественно воскликнула Нина Викторовна. – Мама, успокойся, – попросил сын, не надеясь на понимание.
