И она сделала свой выбор. — А Тамара в курсе завещания? — спросила Ольга с дрожью в голосе. — Конечно.
Мы всегда проверяем наличие завещания, когда наследники обращаются.
Значит, знала.
И всё это время молчала.
Тамара надеялась, что сестра пропустит срок, и тогда квартира перейдет ей по закону.
А Ольга останется без крыши над головой.
Вернувшись домой, Ольга была уже другим человеком.
В её глазах застыла холодная решимость, от которой Тамара невольно отступила. — Где мои вещи? — спросила Ольга. — В кладовке сложили, не волнуйся, — быстро ответила Тамара. — Оля, давай поговорим по-человечески.
Ты взрослая, пойми… — Понимаю, — кивнула Ольга. — Многое понимаю.
Например, почему ты три месяца тянула с визитом к нотариусу.
Тамара побледнела: — О чём ты? — О завещании, которое ты скрывала от меня.
Наступила тишина.
Алексей Николаевич оторвал взгляд от телефона, дети замолчали в соседней комнате. — Я… я не скрывала, — соврала Тамара. — Просто… не знала, как сказать… — Не знала? — усмехнулась Ольга. — Или надеялась, что я пропущу срок, и тогда всё достанется тебе? — Оля, что ты говоришь!
Мы же сестры! — Были сестрами, — поправила Ольга. — Пока ты не решила меня обокрасть.
Тамара заплакала — аккуратно, чтобы тушь не размазалась: — Подумай сама!
У меня дети!
Им учиться, жениться, квартиры покупать!
А ты одна, тебе негде жить? — Мне есть где жить, — спокойно ответила Ольга. — В моей квартире.
А вам пора съезжать. — Мы не уйдём! — вскрикнула Тамара. — Буду оспаривать завещание!
У мамы была деменция, она не отвечала за свои действия! — Завещание составлено шесть лет назад, когда мама была здорова.
Есть справка от психиатра, — спокойно сказала Ольга. — Если не съедете добровольно, подам в суд на выселение. — Ты не посмеешь! — Посмотрим.
Суд длился полгода.
Тамара наняла адвоката, пыталась доказать недееспособность матери, приводила свидетелей.
Но факты были против неё: завещание составлено в период полного здравия, нотариус подтвердил дееспособность матери, а медицинские документы говорили сами за себя.
Ольга выиграла.
Получила исполнительный лист, приставы выселили семью Тамары из квартиры.
Тамара стояла на пороге, плакала, просила прощения, умоляла дать денег «на первое время». — У меня дети, Оля!
Дети! — У тебя есть муж, работа, руки, — ответила Ольга. — А у меня украли шесть лет жизни.
И сестра умерла для меня в тот момент, когда ты решила меня предать.
Дверь захлопнулась. Ольга осталась одна в пустой квартире, где ощущался запах чужих духов и чужой жизни.
