Сайт для Вас! Тамара стояла у окна и наблюдала за играющими во дворе детьми. Квартира перешла к ней от бабушки три года назад, а после свадьбы муж Алексей переехал к жене. Просторная трёхкомнатная квартира в старом доме с высокими потолками и скрипучим паркетом под ногами — всё это напоминало детство. Только теперь жили они вдвоём, хотя иногда казалось, что вовсе не вдвоём.
— Тамара, мы пришли! — раздался знакомый голос из прихожей. Ключи зазвенели, дверь захлопнулась. Алексей в первый же месяц их совместной жизни дал ключи своей маме, объясняя это желанием облегчить ей доступ.
Ирина Петровна вошла в гостиную с пакетом продуктов в руках. Следом появилась Ольга, золовка, с выражением лица человека, который прибыл не просто так.
— Как твои дела, дорогая? — свекровь поставила пакет на стол и огляделась вокруг. — Ой, у вас здесь пыль на комоде. И цветы совсем завяли.
— Добрый день, Ирина Петровна, — Тамара протерла руки полотенцем. — Я как раз планировала прибраться.
— Ты бы не планировала, а уже убрала, — фыркнула Ольга, направляясь на кухню. — Алексей всё время на работе, а тут беспорядок.
Тамара ощутила, как в груди поднялось раздражение, которое она знала не понаслышке. Каждый визит проходил по одному сценарию: оценивающие взгляды, критические замечания, советы. Казалось, квартира принадлежит всей семье, а не только ей.
— Я пойду в спальню, постель поправлю, — Ирина Петровна направилась к комнате, не дождалась ответа. — Там, наверное, тоже беспорядок.
— Постель уже заправлена, — попыталась возразить Тамара, но свекровь уже исчезла за дверью.
Тем временем Ольга открыла холодильник и стала изучать содержимое.
— Молоко прокисло, — заявила золовка. — А хлеб зачерствел. Интересно, как Алексей вообще ест?
Тамара сжимала губы: молоко она купила вчера, хлеб тоже был свежим. Спорить было бесполезно — родные всегда находили повод покритиковать.
Из спальни раздались звуки перестановки мебели. Ирина Петровна что-то передвигала и поправляла. Тамара была уверена: к вечеру всё будет стоять не так, как утром. Свекровь имела свои взгляды на расположение вещей.
— Ирина Петровна, там не нужно ничего трогать, — крикнула Тамара, но ответа не последовало.
— Мама знает лучше, — пожала плечами Ольга. — У неё опыт. А ты ещё молода и многое не понимаешь.
Тридцать три года — молода. Тамара улыбнулась про себя. Выйдя замуж в тридцать, она считала себя взрослой женщиной. Но для родственников мужа она оставалась неопытной девушкой, нуждающейся в постоянном руководстве.
— Тамара, где у тебя тряпки для пыли? — послышалось из спальни. — И полироль для мебели?
— В ванной, на полке, — ответила Тамара, чувствуя, как напряжение в плечах растёт.
Родственницы пробыли два часа. Ирина Петровна переставила половину мебели в спальне, Ольга помыла всю посуду и переставила продукты в холодильнике по-своему. После того как дверь закрылась, Тамара вздохнула с облегчением.
Вечером, готовясь ко сну, женщина открыла шкатулку на туалетном столике. Бабушкина цепочка, которая обычно лежала в левом углу, пропала. Тамара несколько раз перебрала содержимое, заглянула под крышку и проверила все отделения — цепочки не было.
— Алексей, ты не видел мою золотую цепочку? — спросила Тамара, когда муж вышел из душа.
— Какую цепочку? — Алексей вытирал волосы полотенцем.
— Бабушкину. Она всегда лежала в шкатулке.
— Не видел. Наверное, ты где-то её положила и забыла. Память у тебя в последнее время… — махнул рукой муж и направился к кровати.
Тамара тщательно осмотрела туалетный столик, заглянула в ящики комода и проверила прикроватную тумбочку. Цепочка словно растворилась. Но вещи просто так не исчезают — значит, кто-то взял.
На следующий день Тамара осмотрела всю квартиру. Заглянула под мебель, перетряхнула постельные принадлежности, проверила карманы одежды — цепочки нигде не нашли. А ведь утром перед уходом на работу женщина точно видела золото в шкатулке.
Через неделю пропали серьги. Маленькие золотые гвоздики с фиолетовыми камнями — подарок мужа на День рождения. Тамара помнила, что вчера вечером оставила их в шкатулке, а утром они исчезли.
— Опять что-то потеряла? — раздражённо поднял глаза от телефона Алексей, когда жена в третий раз обыскивала прикроватную тумбочку.
— Серьги пропали. Те, что ты мне дарил.
— Может, где-то уронила? Проверила в ванной?,— Проверила тщательно. Везде обшарила.
— И что теперь? Собираешься весь дом перевернуть?
Тамара ощутила, как щеки наполнились неприятным жаром от обиды. Муж говорил так, будто потеря украшений была просто капризом, а не настоящей бедой.
В выходные снова появились родственницы. Ирина Петровна принесла домашние котлеты, а Ольга — магазинный торт. Пока Тамара накрывала на стол, свекровь с золовкой ушли в спальню.
— Порядок наведём в постели, — сообщила Ирина Петровна. — И заодно пыль вытрем.
Тамара собралась возразить, что пыль она сама уже протерла утром, но сдержалась. Все равно найдут причину роиться в вещах.
За столом разговор снова зашел о пропавших украшениях.
— Наверное, где-то потеряла, — с сочувствием покачала головой Ирина Петровна. — В таком возрасте память уже подводить начинает.
— Мне тридцать три, — мягко поправила Тамара.
— А что с тридцатью тремя? У меня подруга в тридцать пять склероз заработала — стрессы, экология, неправильное питание…
— Может, уборщица их взяла? — предположила Ольга. — Тебе же приходят помочь с уборкой.
— Уборщица уже месяц не появлялась, — ответила Тамара. — А украшения пропали недавно.
— Тогда, наверное, сама где-то их потеряла, — пожала плечами золовка. — Бывает, сумка дырявая, и все вываливается.
Беседу свернули на другие темы, но неприятный осадок остался. Тамара ощущала: что-то здесь не так. Украшения не могли просто так исчезнуть. К тому же родственницы слишком спокойно отнеслись к потере, будто знали, где искать.
После ухода гостей Тамара долго сидела на кухне, попивая чай и размышляя. Может, память действительно подводит? Может, где-то уронила? Но внутренний голос подсказывал: дело не в этом.
На следующий день женщина отправилась в магазин электроники. Консультант показал ей несколько моделей скрытых камер — маленьких, незаметных, с датчиком движения.
— Зачем нужна? — спросил продавец.
— Для безопасности, — ответила Тамара коротко.
Дома она установила камеру в спальне — за фоторамкой, на комоде. Устройство было размером с монету и почти не заметно. Теперь, если кто-то действительно ворует украшения, всё попадёт на запись.
Три недели камера показывала только обычные бытовые сцены: как Тамара убирается, как Алексей собирается на работу, как ложатся спать. Никаких подозрительных моментов не фиксировалось. Женщина уже начала думать, что зря потратила деньги.
И вновь пришли родственницы.
— Принесли борщ, — сказала Ирина Петровна, заходя с кастрюлей. — Свежий, только что приготовила.
— Спасибо, — ответила Тамара, забрав у неё кастрюлю на кухню.
— А мы тем временем в спальне порядок наведём, — сообщила свекровь, направляясь вместе с Ольгой в комнату.
Тамара мыла посуду, внимательно слушая звуки из спальни. Шкаф открывался, ящики выдвигались, слышались шелесты. Обычная уборка. Через полчаса родственницы ушли, пожелав хорошего вечера.
Наутро Тамара обнаружила, что бабушкино обручальное кольцо, которое всегда лежало в отдельной коробочке, исчезло. Простое золотое колечко без камней, но очень дорогое ей сердцу. Она иногда надевала его на мизинец, когда особенно скучала по бабушке.
Руки дрожали, когда женщина включила камеру и начала просматривать запись. Вначале видна была пустая комната. Потом в кадр вошла Ирина Петровна. Свекровь подошла к туалетному столику, открыла шкатулку, долго перерыла украшения. Взяла кольцо, внимательно рассматривала, покрутила в руках. Затем спрятала его в карман кофты.
Рядом стояла Ольга, молча наблюдавшая за всем. Золовка не удивилась, не возмутилась и не попыталась остановить мать. Она спокойно смотрела, как та прячет чужое кольцо.
Тамара несколько раз пересматривала запись, не веря своим глазам. Но сомнений не осталось: свекровь украла кольцо, а золовка была её соучастницей.,Сердце стучало с бешеной скоростью. Значит, драгоценности не исчезали безследно. Значит, память не изменяла. Значит, каждый месяц родственницы приходили в дом и тайно присваивали вещи. Под видом заботы и уборки грабили невестку.
Тамара выключила камеру и опустилась на стул. Руки дрожали, во рту пересохло. Что же теперь предпринять? Как действовать дальше? Рассказать мужу? Но поверит ли Алексей? Он ведь всегда становился на защиту матери, всегда находил ей оправдания.
Возможно, лучше промолчать? Просто спрятать украшения, чтобы не допустить новых краж? Но тогда воровать будут дальше. Ирина Петровна и Ольга без труда отыщут другие ценные вещи, чтобы стащить.
Женщина поднялась и устало прошлась по квартире. Мысли летали в голове, замешанные на хаосе. Месяц назад жизнь казалась спокойной и предсказуемой. Сейчас же всё перевернулось с ног на голову. Оказалось, что дом — не уютное гнездо, а проходной двор. Что родные – вовсе не родные, а преступники, прикрывшиеся семейными связями.
Вечером Алексей, вернувшись с работы в хорошем настроении, насвистывал какую-то мелодию, снимая ботинки в прихожей.
— Привет, дорогая, — крикнул муж из коридора. — Что приготовила на ужин?
Тамара сидела на диване с ноутбуком на коленях. Запись была готова к просмотру. Она ожидала этого момента целый день, но теперь, когда муж оказался дома, руки вдруг задрожали.
— Алексей, присядь, пожалуйста, — позвала Тамара, стараясь держать голос ровным.
— Что случилось? — заметив тревогу в голосе жены, Алексей подошёл ближе. — Ты выглядишь бледнее обычного.
— Мне нужно показать тебе кое-что.
Тамара повернула ноутбук так, чтобы муж смог увидеть экран. Затем нажала кнопку воспроизведения. Без слов, без подготовки. Просто запустила видео.
На экране появилась их спальня. Пустая комната, солнечный свет из окна, привычная обстановка. Затем в кадре появилась Ирина Петровна. Она подошла к туалетному столику и открыла шкатулку.
Алексей пристально смотрел на изображение. Лицо его менялось: сначала удивление, затем растерянность, а потом что-то близкое к ужасу.
На кадрах свекровь роется в украшениях, берёт кольцо, рассматривает его и прячет в карман. Рядом стоит Ольга и спокойно наблюдает за происходящим.
— Это… не может быть правдой, — шепотом произнёс Алексей, когда запись подошла к концу.
— Но это именно так, — тихо подтвердила Тамара.
Муж какое-то время молча смотрел на чёрный экран. Затем встал, прошёлся по комнате и вернулся.
— Мама не могла так поступить… — начал Алексей, но голос оборвался. — Наверное, взяла по ошибке. Хотела почистить, отнести к ювелиру…
Слова звучали неубедительно даже для него самого. Алексей понимал: никто не прячет чужие украшения в карман, чтобы почистить.
— Месяц назад пропала цепочка, — спокойно, но чётко произнесла Тамара. — Потом исчезли серьги. Теперь кольцо. Всё это время вы воровали у меня.
— Мы? — возмутился Алексей. — При чём тут мы? Я ничего об этом не знал!
— Камера работала месяц, — продолжила Тамара, не повышая голоса. — Теперь у меня есть доказательства.
Она закрыла ноутбук, встала и направилась в спальню. Без ссор, криков и слёз. Просто ушла, оставив мужа одного с тяжёлым грузом на душе.
Утром телефон раздался рано. На экране высветилось имя: Ирина Петровна.
— Ты что, следила за нами?! — в голосе свекрови слышалась злость. — Камеры ставила, как будто вора засекала?!
— Нет, — спокойно ответила Тамара. — Я зафиксировала факты.
— Какие факты?! Ты больна! Нормальные люди такие камеры в спальне не ставят!
— Нормальные люди не воруют у родных.
— Как ты смеешь?! Я тебе мать!,Тамара положила трубку. Телефон тут же зазвонил снова, но женщина отключила звук и убрала аппарат в ящик стола.
На следующий день Алексей начал собирать свои вещи. Без слов укладывал рубашки в сумку, снимал книги с полок.
— Ты переступила черту, — сказал муж, не поднимая глаз на Тамару. — Мать — это святое. Как можно было подозревать свою родную маму?
— Твоя родная мать украла мои украшения, — ответила Тамара. — А также кольцо моей бабушки.
— Она не крала! Может, хотела починить или почистить…
— Втайне от меня? Пряча в карман?
Алексей промолчал. Застегнул сумку и надел куртку.
— Я переезжаю к маме, — сообщил он. — Подумаю, как дальше быть.
— Ладно, — кивнула Тамара. — Только верни все, что принадлежит мне. Включая ключи от квартиры.
Муж бросил ключи на стол и вышел, не сказав ни слова на прощание.
Тамара не стала обращаться в полицию. Однако отправила мужу копию записи с коротким сообщением: если кто-то из родственников вновь появится в квартире или возьмет что-то из вещей — последует заявление о краже.
На работе о случившемся узнали случайно. Коллега Елена заметила уставший вид Тамары и осторожно спросила, все ли у нее в порядке. Та рассказала кратко о произошедшем.
— Ты сильная, — поддержала Елена. — Очень немногие готовы сказать правду, когда речь о семье.
— Не уверена, что сильная, — ответила Тамара. — Просто устала от лжи.
Подруга Надежда, услышав о разводе, предложила помощь:
— Если захочешь поговорить, звони в любое время. И не вини себя. Ты поступила правильно.
Тамара выразила благодарность, но улыбаться не хотелось. Слишком многое произошло за короткий срок. Надо было привыкать к новой жизни.
Квартира стала спокойнее. Никто не приходил без предупреждения, не переставлял мебель, не рыскал по шкатулкам. Не пахло чужим борщом на кухне, не звучали упреки о пыли и беспорядке.
Тамара обходила комнаты, заново открывая для себя дом. Какой он тихий без постоянных гостей, какой уютный без посторонних. Женщина достала из дальнего ящика фотографии бабушки и поставила их на комод. Раньше боялась, что родственники могут что-то сказать о старых снимках.
Теперь можно было не бояться.
Прошел месяц. К Тамаре наведалась соседка с верхнего этажа, тётя Валентина. Пожилая женщина держала в руках небольшой сверток.
— Тамарочка, извини за беспокойство, — неловко сказала соседка на пороге. — Вот что… Твоя свекровь недавно приходила ко мне. Сказала, что ты просила передать ей кое-что — золотую цепочку и серьги. Я тогда удивилась, зачем передавать через меня, но она объяснила, что вы поругались…
Тамара взяла сверток и раскрыла его. Внутри оказались пропавшие украшения: цепочка бабушки и подаренные мужем серьги.
— А вчера встретила твою золовку в магазине, — продолжила соседка. — Мы разговорились, и она случайно сказала, что никто ничего передавать не просил. Вот тогда я поняла — что-то здесь не так.
— Спасибо, тетя Валентина, — тепло сказала Тамара и крепко обняла соседку. — Вы даже не представляете, как это важно для меня.
Когда соседка ушла, Тамара долго смотрела на украшения. Значит, Ирина Петровна решила вернуть часть украденного, но сделала это не напрямую, а через третьих лиц, чтобы не признавать вины и не извиняться.
Женщина открыла блокнот, написала несколько строк. Прочитала, поправила одно слово. Вырвала лист и приклеила его к холодильнику.
Запись получилась короткой: «Мой дом — мои правила. Здесь не врут, не берут чужое и не прикрываются кровной связью».
Тамара положила цепочку и серьги в шкатулку рядом с бабушкиным кольцом. Камера продолжала стоять за фоторамкой, но теперь записывала лишь тишину. И это был лучший фильм на свете — фильм о том, как выглядит честная жизнь.
