Должно быть, детство у неё было совсем другим.
Потом она начала рассказывать о своих родителях: отец — федеральный судья, мать — светская львица, и миллионы, собранные на одном благотворительном гала-вечере.
Тамара отложила бокал. — Александр, разве нельзя было подобрать кого-то более… подходящего для твоего статуса? — Что вы можете предложить, Елена, кроме красивой истории? — холодно спросил Дмитрий. — Я приношу любовь, — ответила я, чувствуя, как голос дрожит. — Разве это не имеет значения?
Ольга тихо засмеялась. — Любовь — это, конечно, мило.
Но она не управляет бизнесом.
Воспитательница?
Она зарабатывает… тридцать тысяч в год?
Это даже меньше, чем бюджет детского сада Тамары.
Тамара усмехнулась с холодом. — У нас есть свои стандарты, Елена.
Сомневаюсь, что вы осознаёте, на что идёте.
Я сказала, что пойду в туалет, и услышала их разговор: — Она милая, но не подходит, — прошептала Ольга. — Подумай о своей репутации! — Дайте мне один вечер, — попросила Тамара. — Я убедлю её уйти.
Возвращаясь к столу, Тамара поднялась, вся в уверенности, и положила чек на мою тарелку. Пятьдесят тысяч гривен. — Возьми.
Начинай всё заново где-нибудь в другом месте.
Вы никогда не станете своими.
— Хватит, — резко и решительно вмешался Александр. — Хотите говорить о деньгах?
Давайте поговорим. — Александр, не надо… — Садись, мама.
Воцарилась тишина. — Три года я держался в стороне.
Не от стыда.
А от усталости быть сведённым лишь к тому, что у меня есть.
Елена любила меня, не зная, кто я на самом деле.
Не за титул.
Не за состояние в банке.
Он положил руки мне на плечи. — Я генеральный директор и основатель Nexora Systems, самой быстрорастущей технологической компании в стране.
Стоимость компании — двенадцать миллиардов.
Моё личное состояние — около трёх с половиной миллиардов.
Шок.
Дмитрий поперхнулся. — Это невозможно. — Правда?
