Её лицо мгновенно изменилось: гнев уступил место показной обиде. — Что ты, сынок? — спросила она.
— Я просто… устала… — голос матери сразу стал мягче, как только сын заговорил о переезде. — Устала наблюдать за её равнодушием к тебе.
С тех пор, как она родила вашу Катюху, совсем забыла о тебе. — Конечно, у неё же маленький ребёнок! — попытался оправдать Ольгу Александр. — Ты думаешь, что когда дочка подрастёт, что-то изменится?
Я же вижу, что она у тебя хитрая, словно лиса.
Когда ей нужно было тебя заполучить, была вся такая добрая, невинная овечка, прыгала вокруг тебя на задних лапках.
Но как только родила —
Всё!
Рот раскрыла.
Считает, что ей все должны и обязаны. — Мам, хватит, не говори глупостей.
Просто поговори с ней.
Спокойно. — Да что ты говоришь!
Кому надо терпеть это хамство — мне или ей?
Александр лишь тихо вздохнул и направился к жене, чтобы уладить конфликт.
Он прекрасно понимал, что его мать умеет манипулировать, и сейчас чувствовал себя загнанным в угол. — Как же я устала от всего этого! — бормотала себе под нос Марина Петровна, оставшись одна на кухне. — Нужно сменить обстановку.
Хотя бы на пару дней.
И она отправилась к подруге на дачу.
Та давно приглашала её провести выходные у себя, и теперь, когда сын явно страдал из-за семейных ссор, это показалось ей самым разумным решением.
Она уедет, а там, может, сынок одумается, а невестка осознает свою неправоту. *** — Елена, ты просто не представляешь, — жаловалась Марина Петровна подруге.
Её голос дрожал от обиды и злости, а пальцы нервно теребили край платка. — С такой невесткой, мне самой придётся всё делать, пока меня не вынесут ногами вперёд.
Она же такая… такая… — Не боишься, что дети съедут от тебя? — спросила Татьяна, внимательно глядя на Марину.
Её проницательные глаза казалось, видели всё насквозь. — А мне-то что?
