Мать рыдала, покачиваясь на диване. — Прости меня, мам, — Марина нежно поцеловала её в висок. — Но это окончательное решение.
Дома её встретил Владимир Петрович.
Муж сидел за компьютером, просматривая какие-то документы. — Как прошёл семейный совет? — спросил он, не отводя взгляда от экрана. — Плохо.
Я отказалась. — Правильно, — ответил Владимир, повернувшись к ней. — Знаешь, что я нашёл?
На мониторе были открыты страницы сайта Федеральной службы судебных приставов.
Марина наклонилась, чтобы прочесть: «Должник: Астахова Виктория Михайловна».
Сумма задолженности: двести тысяч гривен.
Статус: «В розыске». — И это не всё, — продолжил муж. — Там ещё два исполнительных листа.
Микрозаймы, просрочки по кредитным картам.
Твоя сестра давно уже в чёрных списках банков.
Марина опустилась на стул.
Значит, её подозрения подтвердились.
Виктория пыталась использовать её как прикрытие, чтобы получить деньги, которые никогда не собиралась отдавать. — Как же мама…
Как они все могут не видеть этого… — Потому что им не придётся отвечать, — твёрдо сказал Владимир. — А нам с тобой — придётся.
Нашей квартирой, автомобилем, всем, что у нас есть.
Зазвонил телефон.
На экране высветился мамин номер. — Алло, мам… — Марина, я тебя умоляю, — в голосе слышались слёзы. — Подумай ещё.
Виктория звонила, рыдала.
Говорила, что ты для неё последняя надежда.
У неё же маленькие дети…
Но у Виктории не было детей.
Она всегда утверждала, что ещё не время, сначала нужно встать на ноги, найти достойного мужчину.
Но маме было легче поверить в очередную выдумку, чем признать правду о любимице. — Мам, я не передумаю. — Тогда ты не моя дочь! — вдруг закричала Нина Ивановна. — Как ты можешь быть такой бессердечной?
Я тебя не так воспитывала!
Гудки в трубке.
Марина положила телефон и ощутила, как ноги подкосились.
Неужели из-за денег она лишилась и сестры, и матери?
На следующий день в доме начался настоящий семейный террор.
Звонили тёти, дяди, кузены.
Все в один голос повторяли одно и то же: семья священна, нужно поддерживать близких, Марина слишком холодна и расчётлива.
Каждый разговор заканчивался одинаковой фразой: — Ты же понимаешь, что после этого всё изменится?
Как ты теперь сможешь смотреть родным в глаза?
А как ей смотреть в глаза собственному сыну, если они потеряют квартиру?
Как объяснить мужу, что она поставила под угрозу их будущее ради чужих долгов?
К вечеру Марина ощущала себя виноватой во всех грехах.
Может, она действительно эгоистка?
Может, стоило согласиться, поверить, рискнуть?
Но потом она вспомнила цифры на экране компьютера.
