Торт оказался безнадёжно испорчен — в центре зияла дыра, юбилейные цифры были испорчены, розочки размазаны, крем растёкся.
Эклеры почти полностью исчезли, а от ягод осталась лишь жалкая кучка.
Стол был усеян липкими пятнами и крошками.
В зале ситуация выглядела не лучше.
Канапе с икрой почти разобрали, рыбная нарезка выглядела так, словно её растаскивали в спешке.
Колбаса лежала обглоданными кусками, овощи помялись. — Ну и нахалка, — не выдержала Наташа. — Привести детей на чужой праздник и позволить им всё съесть. — Я просто в шоке, — покачала головой Юля. — Она даже не пыталась их остановить.
Алексей молча начал убирать со стола испорченные блюда.
Тамара опустилась на стул и уставилась на то, что осталось от её праздника.
Настроение было окончательно испорчено. — Ладно, — вздохнула она. — Давайте хотя бы то, что осталось, доедим.
Гости пытались поддержать разговор, но веселье уже не складывалось.
Все думали об одном — как можно было так нагло себя вести в гостях.
Привести детей, которых явно никто не приглашал, позволить им разгромить стол и уйти, будто ничего не случилось.
Вечер закончился раньше, чем ожидалось.
Подруги разошлись, сестра уехала.
Тамара с мужем остались на кухне среди грязной посуды и смотрели на остатки торта. — Больше никогда не открою дверь соседям во время праздника, — твёрдо заявила она. — Поддерживаю, — кивнул Алексей.
На следующий день Оксана встретила Тамару в подъезде и приветливо помахала рукой, будто ничего не произошло.
Тамара сухо кивнула и прошла мимо.
С тех пор они здоровались лишь из вежливости, но в гости друг к другу больше не заходили.
И Тамара ни разу об этом не пожалела.
