Ольга застыла.
Нож.
Разве она обязана была точить её ножи?
Владимир ерзал на месте. — Мам, ну что ты. — Что я?
Говорю, как есть.
— А вот этот пирог… — Нина Сергеевна подняла кусок. — Это, конечно, не мой.
У меня тесто всегда получается воздушным.
Гости обменялись взглядами.
Ольга ощущала, как щеки пылают.
Вот он, этот момент.
Она опустила голову.
Стыд.
Затем — злость.
Это уже слишком.
Что, её здесь хотят унизить? — Нина Сергеевна, — произнесла Ольга, голос задрожал. — Я этот пирог пекла.
Если не нравится, можно и не есть.
Свекровь ахнула.
Гости замолчали.
Владимир опустил взгляд. — Что это такое? — прошипела Нина Сергеевна. — Хамство?
Ты в моём доме… — Это наш дом! — выкрикнула Ольга.
Она поднялась. — Или не наш?
Влад!
Он поднял глаза.
Пустые. — Оль, ну, что ты?
Не порть вечер. — Не порть?
Вечер давно испорчен.
Давно.
Ольга взглянула на Нину Сергеевну. — Вы меня здесь унижаете.
Каждый день.
Перед соседями, теперь и перед гостями.
Зачем?
Что я вам сделала? — Я тебе зла не желаю, — ответила свекровь, её лицо побледнело. — Просто учу, как правильно. — Учите? — Ольга горько рассмеялась.
Учить надо тому, как уважать людей.
Она развернулась, направляясь к двери. — Оль, куда? — крикнул Владимир. — Я тут оставаться не буду, — сказала она.
Он бросился за ней. — Ну, Оль, ну, пожалуйста.
Что ты делаешь? — Я?
Я делаю то, что давно нужно было сделать. — Ольга смотрела на него. — Я так больше не могу.
Это не жизнь.
Это пытка. — Не драматизируй, — сказал Владимир. — Не драматизирую? — Ольга прищурилась. — Хорошо.
Тогда выбирай.
Или мы уезжаем.
Сегодня.
На съемную квартиру.
Или я уезжаю.
Одна.
Навсегда.
Владимир замер.
Глаза расширились. — Что ты говоришь? — То, что слышишь.
Я устала.
Я не хочу так жить.
Хочу свой дом.
Своё пространство.
Без указаний.
Без унижений.
Без твоей мамы. — Так не называй её! — он покраснел. — Называю, как есть.
Ты хочешь, чтобы я ушла?
Скажи. — Нет! — Он схватил её за руки. — Нет, Оль! — Тогда что?
Что мне делать? — Я… я не знаю. — Знаешь, Влад.
Знаешь.
Выбирай.
Или я, или твоя мама.
Вместе нам не ужиться.
Никогда.
В коридоре появилась Нина Сергеевна.
Слушала. — Сын!
Ты что, ведёшься на её уловки? — Мам, пожалуйста, — Владимир отдернул руки. — Не сейчас. — Сейчас!
Я всё слышала!
Она тебя шантажирует!
Ольга смотрела на Владимира.
Его лицо было растерянным.
Он метался взглядом. — Я жду, Влад.
Владимир смотрел на Ольгу, потом на маму. — Оль, ну… как так сразу? — Так, Влад.
У меня выбор один.
А у тебя?
Нина Сергеевна ждала.
Гости сидели тихо.
Владимир тяжело выдохнул. — Хорошо, Оль.
Едем.
Нина Сергеевна вскрикнула. — Куда?!
Сын!
Ты с ума сошёл?! — Мам, — голос Владимира стал глухим. — Нам надо.
Ольга почувствовала, как напряжение спало.
Она обняла Владимира.
Он крепко ответил объятием. — Мы прямо сейчас собираемся, — сказала Ольга. — Оль, иди собирайся. — Зачем? — Владимир смотрел растерянно. — Чтобы начать новую жизнь.
