Вам у нас понравится! — Ну куда же они могли исчезнуть?! — рыкнул Дмитрий, его голос эхом разнесся по квартире, заставив дремавшего на подоконнике кота раздражённо дернуть ухом.
В третий раз он вывернул карманы джинсов, которые лежали на стуле, и с раздражением швырнул их обратно. — Я точно помню, что положил их в куртку!
Совершенно точно!
Он метался по прихожей, словно дикий зверь в ловушке.
Стукали дверцы шкафа, с грохотом падала на пол обувная ложка, шуршал мешок с пакетами.
Дмитрий пребывал в состоянии холодной и сосредоточенной ярости, когда любой предмет мог стать оружием.
Ключи от машины и зарплатная карта бесследно исчезли.
Они словно растворились в пространстве из внутреннего кармана его осенней куртки, которая висела на крючке.
На кухне, за столом, с невозмутимым выражением лица сидела его мать, Тамара Сергеевна.
Она медленно размешивала сахар в чашке с чаем, и звон ложечки о фарфор в этой напряжённой атмосфере казался оглушительным.
Она не обращала взгляда на сына.
Её глаза были устремлены в окно, однако вся её поза выдавалась живым вниманием.
Наконец, сделав небольшой глоток, она спокойно произнесла, не поворачивая головы, ровным и мягким голосом: — Так ведь братец Олег заходил полчаса назад… Документы какие-то привозил.
Эти слова упали в воздух, словно капля яда в стакан с водой.
Они не содержали прямого упрёка.
Это был просто факт.
Но факт, поданный в нужный момент и с нужной интонацией.
Дмитрий застыл.
Его лицо, ранее покрасневшее от беготни и злости, постепенно начало покрываться багровым оттенком.
Он всегда испытывал неприязнь к брату Ольги — успешному и уверенно смотревшему на него Алексею, который с лёгким, едва заметным снисхождением поглядывал на Дмитрия.
Дремавшие в нём ненависть и зависть немедленно вырвались наружу. — Твой ворюга снова у нас был?! — прокричал он, обращаясь к дверному проёму, откуда выходила Ольга.
Она замерла на полпути в комнату, держа в руках полотенце.
Только что выйдя из ванной, она не сразу поняла, что происходит.
Но слово «ворюга», произнесённое с такой яростью, поразило её как удар.
— Что?
О ком ты говоришь? — О ком?!
О твоём ненаглядном братце! — Дмитрий сделал шаг вперёд, указывая пальцем в сторону прихожей. — Ключи от машины пропали, да и карта!
А кроме него здесь никого не было!
И вдруг у Ольги сложилась вся картина.
Десять минут назад, перед тем как пойти в душ, она видела, как Тамара Сергеевна подошла к вешалке в коридоре.
Свекровь с какой-то деловитой заботой просунула руку во внутренний карман куртки Дмитрия, что-то оттуда извлекла и быстро спрятала в свою сумку, стоявшую на тумбочке.
Ольге это показалось странным, но она решила, что та просто забирает что-то своё или, возможно, хочет очистить карманы перед стиркой.
Она никогда бы не заподозрила другого… до этого момента.
Теперь этот жест приобрёл зловещий и отвратительный смысл.
Это была не забота.
Это была тщательно спланированная провокация.
Её лицо застыло.
Спокойствие, с которым она вышла из ванной, сменилось ледяной яростью. — Ты серьёзно сейчас? — спросила она так тихо, что Дмитрию пришлось замолчать, чтобы разобрать слова. — Ты посмел обвинить моего брата в краже?
Алексея? — А кого же ещё?! — не унимался он. — Или они вдруг выросли и ушли?!
Он зашёл сюда, провёл тут всего пять минут и ушёл!
И всё пропало!
Случайное совпадение, да?!
Ольга медленно опустила полотенце на спинку кресла.
Она посмотрела мимо рассерженного мужа, прямо на кухню, где Тамара Сергеевна спокойно продолжала пить чай, делая вид, что семейный конфликт её совершенно не касается.
И тогда прорвало.
Ольга сделала два шага вперёд, обойдя мужа, словно он был лишним предметом, мешающим пройти.
Она остановилась в дверном проёме кухни, пристально глядя на свекровь.
Тамара Сергеевна, ощутив перемену в атмосфере, наконец оторвалась от своего чая.
Она подняла глаза на невестку — чистые, ясные, с лёгким, вежливым выражением недоумения.
Идеальная маска. — Да это твоя мать вытащила у тебя из кармана ключи от машины и зарплатную карту!
