Сайт для Вас! — Ты понимаешь, что это неприлично? — голос Тамары Сергеевны, звонкий и напряжённый, словно натянутая струна, раздался в прихожей. — Гостей с дороги встречать, а на столе даже супа нет!
Ольга стояла, опершись руками о подоконник, и ощущала, как по спине катится тонкая струйка пота.
Суп действительно отсутствовал.
И салатов тоже.
И жаркого не было.
Была только усталость и тишина, которую их визит нарушил. — Я не ожидала гостей, Тамара Сергеевна, — ответила она спокойно. — Не ждала! — свекровь взмахнула руками. — А кто же должен ждать?
Это же семья!
Дмитрий, объясни ей, что так делать нельзя.
Дмитрий, стоявший у двери, неловко поправил воротник рубашки.
Его взгляд метался между матерью и женой, словно он пытался уладить спор двух безумных. — Мам, давай не будем начинать, — пробормотал он. — Оля устала после работы… — А я, по-твоему, не уставала, когда тебя растила? — резко сказала Тамара Сергеевна. — В наше время никто так не капризничал.
Ольга наблюдала за этой сценой с чувством странного отчуждения.
Будто вместо неё стояла кто-то другой.
Какая-то бледная, постоянно виноватая женщина с дрожащими руками.
Она заметила, как Дмитрий отводит взгляд, а мать занимает его пространство — шаг за шагом, словно кошка, пометившая новую территорию.
На столе осталась чашка кофе, недопитая и уже остывшая.
Вдруг Ольга подумала: «Вот он, мой единственный островок.
Кофейная кружка — и всё».
Когда свекровь вместе с семьёй наконец ушла, Ольга опустилась на стул и закрыла глаза.
Кухня была наполнена её духом: чистота, порядок, простота.
А в гостиной всё ещё висел запах чужих духов — резких, мятных, с тяжёлым послевкусием.
Дмитрий вернулся спустя полчаса.
В руках у него был пакет с пирожками из соседней булочной.
Он сел напротив, нахмуренный. — Зачем ты так? — начал он без лишних слов. — Мама ведь не со зла. — Дмитрий, она приходит без предупреждения.
С десятью людьми.
Я не могу… — Ты можешь.
Просто не хочешь. — Его голос звучал, как у усталого учителя. — Мама добрая, просто требовательная. — Требовательная? — Ольга тихо и горько рассмеялась. — Она распоряжается у нас, как у себя дома.
Он пожал плечами. — Ну, она же моя мать.
Ольга подняла глаза.
Взгляд его был утомлённый, отстранённый.
Ей внезапно показалось, что он живёт сразу в двух мирах: в одном — с матерью, в другом — с женой.
И оба требуют, оба зовут, оба держат за руки.
А у него всего две руки.
Поздним вечером Ольга стояла у окна.
Внизу мерцали фонари, редкие прохожие спешили домой.
На стекле отражалось её лицо — уставшее, с тёмными кругами под глазами и пустым выражением губ.
Из кухни доносился звук посуды — Дмитрий ставил чайник. — Я вот думаю, — произнёс он, заходя в комнату, — может, ты просто нервничаешь.
После свадьбы, адаптация… — А может, я просто человек, — спокойно ответила она. — И хочу жить спокойно.
Он не стал отвечать.
Лишь вздохнул и сел на край кровати.
Ольга вдруг заметила — в последнее время их разговоры касались не будущего, а «нормальности».
Не того, что будет, а того, как «должно быть».
И это «должно» вырастало между ними стеной.
Спустя неделю всё повторилось.
На этот раз пришли без матери — тётя Надежда с мужем и близнецами.
