По выходным он занимался приготовлением блинов по рецепту своей бабушки, а она варила кофе, который ей привозили коллеги из экспедиций.
Они нередко сидели молча у окна, потягивая кофе и наблюдая, как Одесса медленно просыпается, и это молчание говорило больше, чем любые слова.
Именно в такое утреннее время он осознал, что хочет провести с ней всю свою жизнь.
Он заказал кольцо из белого золота с изумрудом, оттенком совпадающим с её глазами.
Однако за день до того, как забрать украшение из мастерской, судьба дала трещину. Тамара тоже не ожидала такого поворота событий.
После тяжёлой операции к ней подошли двое в гражданском.
— Тамара Игоревна, пройдёмте, — сказали они. — Ваши показания необходимы по одному делу.
Её отца обвиняли в коррупции.
Следователь, учитывая её связь с успешным айтишником, давил: «Ваш молодой человек — публичная персона. Любой контакт с вами или вашей семьёй будет расценен как отмывание денег. Я уничтожу его карьеру, репутацию, и если потребуется — посадят. Поняли?»
Тамара мгновенно оценила все риски.
Выбор оказался единственным.
Единственным способом защитить Алексея стало полное разрывание связей.
Резко, без объяснений.
Она подавила эмоции.
Это была ещё одна операция, где пациентом был он, а инструментом — её молчание.
Когда он встретил её возле больницы, она разговаривала с ним так, будто он был родственником безнадёжно больного, холодно и без надежды.
Алексею потребовалось два года, чтобы прийти в себя.
Он путешествовал, пытался строить отношения с другими, почти перестал вспоминать Тамару.
Почти.
Его лофт казался пустым, и блины он больше не готовил.
Однажды на презентации проекта ему пришло сообщение с незнакомого номера: «Дима, это Тамара.
Я знаю, не имею права тебя беспокоить. Но если найдётся минута, можно позвонить?» Сердце заколотилось…
