— Вот так, такая состоятельная была, а никто похоронить её не пришёл, — пробормотал Семён Иваныч, поправляя лопату, что лежала у него на плече. — Тебе-то что до этого? — парировал молодой сотрудник ритуального бюро. — Есть завещание, есть предоплата.
Это всё, что необходимо.
Нам платят — мы организуем похороны.
А кто плачет или нет — это уже не наша задача.
Семён Иваныч глубоко вздохнул.
Много лет он трудился на этом кладбище — и могилы рыть умел, и ухаживал за ними за небольшое вознаграждение.
Всё, что здесь видел, и вспоминать неприятно.
А о лихих девяностых периодах лучше даже не думать — сколько здесь безымянных погребено, без памятников и крестов, тайком ночью… Теперь другие времена.
Не лучше, кое в чём даже хуже, но другие.
Сейчас новая беда — бедняки, которые живут за чертой бедности.
И дело не только во взрослых — детей много таких!
Родители либо пьют, либо неизвестно где пропадают, а дети сами добывают себе корм.
Семён Иваныч подкармливал таких.
Сам подкармливал и никогда не сердился, что с могил срывают цветы и забирают сладости.
Но это если взрослые.
Детям — можно. — Дедушка Семён Иваныч! — прозвучал нежный голосок.
Он повернулся. — А, это ты, Оля.
Ей было восемь, но выглядела она на пять — худенькая, миниатюрная.
В школу она не ходила.
Мать её продолжала пить — пропила всё: и первое сентября, и сборы на школу.
Хотя покупать форму ведь не так весело, как пропивать всё, что попадётся.
Оля часто наведывалась к Семёну Иванычу.
Иногда, когда в доме у неё слишком шумно было, оставалась у него ночевать. — Загляни в карман моей куртки, — сказал он ласково. — В пакетике бутерброд для тебя.
Оля быстро сунула руку в карман, вытащила бутерброд с колбасой и сразу же начала есть. — Почему так спешишь? — улыбнулся Семён Иваныч. — Вот, водичка стоит, запей.
Девочка отпила, улыбнулась: — Вкусно!
Семён Иваныч стал закапывать землю лопатой и приговаривал: — Вкусно, конечно!
А твоя мать ни о чём не заботится.
Лопатой бы её — по спине, чтобы ум задумался.
Оля сидела на скамейке, болтая ногами. — Дедушка Семён Иваныч, можно я сегодня останусь?
Мама снова замуж выходит.
Там около шести человек.
Семён Иваныч тихо выругался.
Мать Оли выходила замуж с поразительной частотой — примерно раз в месяц.
Как только пособие на ребёнка получат, сразу свадьба.
Дым коромыслом, музыка на всю деревню, пьяные мужики… Правда, ухажёры, как деньги заканчивались, быстро исчезали.
А потом эта бедная мать шастала по соседям — где огород прополоть, где помощница.
Все заработанные деньги сразу же пропивала.
Оле ничего не покупала.
За исключением добрых бабушек — кто старое платье даст, кто тапочки.
А до неё матери дела не было.
Главное, чтобы пособие платили.
Отец её ребёнка Оля никогда не видела и не знала.
Хотя, скорее всего, мать была такая же запутанная и сама не знала, кто отец.
Однажды Семён Иваныч не выдержал — заметил на Оле синяки и спросил, откуда они.
