Анастасия суетливо металась по кухне, торопясь на работу.
Дмитрий отказывался есть кашу, Наташу нужно было успокоить, а тут ещё Тамара Сергеевна с её «помощью» в виде блинчиков и бесконечных советов.
С каждым днём ей всё яснее становилось, что она не в силах справиться с этим наплывом вмешательства.
Это было похоже на ситуацию, когда кто-то без предупреждения вторгается в твою жизнь и начинает всё менять по своему усмотрению.
Именно тот случай, когда доброжелательные намерения окружающих оказываются не такими уж и добрыми. — Дмитрий, ешь кашу, иначе опоздаем в садик, — пыталась сохранять спокойствие Анастасия, её взгляд метался по комнате, словно она отчаянно старалась всё успеть.
В ответ Дмитрий лишь покачал головой. — Кашу есть не хочу!
— А бабушка Оля обещала блинчики! — капризничал мальчик, глядя на тарелку с кашей, словно на что-то чуждое и непривычное. — Бабушка обещала, а маме готовить, — тихо пробормотала Анастасия, одновременно собирая Наташу, на ходу натягивая кофту и проверяя, не забыла ли что-то важное.
Время шло, а они с Игорем стояли на месте. — Игорь, помоги с Наташей, я опаздываю!
Игорь, едва оторвавшись от телефона, ответил неохотно: — Может, сегодня их не повезём?
— Мама обещала прийти, посидит с детьми. — Нет, садик оплачен, пусть ходят, — коротко ответила Анастасия, словно этим было достаточно, чтобы закрыть тему.
Свекровь становилась всё более навязчивой с каждым днём.
И вот она снова у порога.
Каждый визит был испытанием — не столько для Анастасии, сколько для её нервов. — Доброе утро, — Анастасия не стала церемониться, ограничившись сухим приветствием, за которым скрывалась усталость. — Вот, блинчиков напекла.
И котлеток домашних.
А то больно смотреть, чем ты детей кормишь, — не смогла удержаться Тамара Сергеевна, высказывая своё недовольство завтраком.
В руках у неё был пакет с едой — символ «помощи», в которой Анастасия не нуждалась.
Она промолчала.
Понимала, что спорить бессмысленно.
Свекровь никогда её не слушала.
Более того, Анастасия знала, что если не сможет бороться, останется одна в этом доме, словно потерянная в собственных чувствах.
Тамара Сергеевна уселась рядом, пока дети с удовольствием ели блинчики, и вновь начала: — Настя, я тут подумала… Может, не стоит водить детей в садик?
Я могу с ними посидеть.
Анастасия ещё не успела ответить, как свекровь уже продолжила: — Ерунда!
Там только избалуются.
— Вон, Дмитрий уже капризничает. — Мама права, — высказался Игорь, как обычно отстаивая свою точку зрения. — Зачем деньги тратить на садик?
Но Анастасия, чувствуя раздражение, быстро отвергла это предложение. — Потому что я так решила. — Её голос был твёрдым, но нервы явно сдавали. — И вообще, нам уже пора.
В этот момент Анастасия осознала: вся эта борьба, вся жизнь с Игорем и его матерью — это непосильное бремя.
Жить, как раньше, уже невозможно.
Она всё чаще задавалась вопросом: почему именно на мне лежит весь этот груз?
Вернувшись с работы, Анастасия сразу поняла, что дома что-то изменилось.
В прихожей стоял новый диван, явно не предназначенный для этого места, а на кухне всё казалось чужим и непривычным.
Шторы были заменены, а на полках стояли кастрюли, которые она никак не могла вспомнить. — Нравится?
