— Караул! Все сюда! — диким голосом закричала посреди ночи Алла Валерьяновна.
Все домочадцы, а также гости, обосновавшиеся на ночёвку в гостиной, ринулись в комнату свекрови.
— Я так и знала! Ведь чувствовала, не хотела пускать к себе в дом эту голь перекатную! — не унимаясь, голосила Алла Валерьяновна.
Андрей и Ольга, сонные и ничего не понимающие, пытались её успокоить.
— Мам, ты что кричишь? Сон, что ли, приснился? — спросил сын.
— Алла Валерьяновна, потише можно? Детей мне перепугали, — недовольно бурдела сноха, стоявшая рядом с мужем и тоже пока ничего не понимавшая.
Сзади к ним уже подтягивались разбуженные и заспанные гости — сестра Ольги с мужем. Они приехали накануне, чтобы проведать её, понянчиться с племянниками, а также привезли деревенских гостинцев от родителей.
— Что происходит? Все живы? Помощь нужна? — спросили они.
— Ой, не могу. Не вынесу, не переживу, — плакала Алла Валерьяновна. — Всю жизнь копила, во всём себе отказывала, недоедала, недопивала, а они приехали и забрали!
— Мам, ну-ка успокойся. Что ты говоришь-то, я так и не пойму?
— Обворовали меня. Вот что! Они вон! — она указала рукой на гостей, скромно стоявших в стороне. — Пустила на свою голову чужих людей в дом.
— Что вы сказали? Кто вас обокрал? — удивилась Ольга. — Моя сестра с зятем? Это они воры? Самые родные мои люди? Я сейчас не ослышалась? Вы что такое говорите, а?
— Мама, я тебя прошу успокоиться и сказать, что пропало. С чего вдруг ты взяла, что тебя обокрали? — спросил Андрей.
— А с того. Потому что душа не на месте у меня была, как только они перешагнули порог нашей квартиры.
— Так, всё, идёмте отсюда. Я не могу больше слушать этот бред, — Ольга подтолкнула сестру и зятя в комнату, где они ночевали, и сама ушла следом за ними.
А Алла Валерьяновна продолжала, между тем.
— Не спалось мне, сынок, понимаешь, не спалось. Лежу и прислушиваюсь, что эти там делают без присмотра. Чужие люди в доме, какой уж тут сон? А потом меня пронзила мысль. Дай-ка, думаю, я встану и посмотрю, на месте ли мои деньги.
— Какие деньги, мама? Ты же вот только мне говорила, что у тебя нет ни гроша, когда я просил взаймы на кроватку для Маши? — удивился Андрей.
— Ну, было у меня маленько. На похороны, понимаешь. Я на погребение себе коплю. Ну вот отдам я тебе деньги, а завтра умру. И всё. На что вы меня хоронить-то будете?
— Да уж похороним на что-нибудь, не волнуйся. Всё равно мы эти твои деньги ещё лет пять искали бы, не нашли.
— Да, а теперь и вовсе не найдёте! — Алла Валерьяновна опять принялась рыдать.
— Мам, а сколько у тебя там денег-то было? Ты хоть нам скажи, а то мы ни сном, ни духом.
— Да нету их! Всё! Украли родичи твоей жёнушки. Воры они, сынок! Нищеброды, приехали из деревни и берут всё, что плохо лежит. А было целых пятьсот тысяч! Вот!
— Сколько? — не поверил Андрей? — Ты что хотела вечеринку в Букингемском дворце, что ли, устроить вместо поминок в столовке? И ты молчала столько лет, что у тебя есть такие деньги? Мама? Ну ты даёшь! — Андрей был в шоке.
Он замолчал. Ему сейчас было обидно думать, что мать, имея деньги, не помогла ему ни разу за всё время.
Ни когда он свадьбу на свои деньги устраивал, ни когда покупал старую подержанную машину, чтобы возить детей в детский сад, ни на другие нужды, коих в их молодой жизни было хоть отбавляй.
— Так, куда ты их положила, вспоминай. Наверняка, спрятала куда-нибудь и забыла, а на порядочных людей наговариваешь. Нехорошо это, мама. Они нам родня, свои, — невесело произнёс Андрей.
— Нет, я всё прекрасно помню. В последний раз я их вот в эту вазу клала, что в серванте стоит. Она непрозрачная, и мы ей совсем не пользуемся — ну вот я и решила их туда перепрятать. А сейчас денег там нет!
— Господи, мама! Ты что забыла, что на прошлой неделе мы в неё розы ставили, что я тебе подарил на Восьмое марта?
— Да, ставили… А когда я ж тогда их туда переложила, деньги-то? Или не туда… Нет, всё-таки, нужно их обыскать, Андрюш. Родственников этих.
— Да прекрати ты ерунду нести! Право слово, ну настоящая ерунда! Мне даже неудобно перед людьми за тебя, мам.
— А где же они тогда? Где? Ведь в вазе их больше нет!
— Найдутся. Вот успокоишься сейчас и всё вспомнишь.
— Нет, надо полицию вызвать, я так решила, — не унималась Алла Валерьяновна.
— Если ты это сделаешь, то мы с Ольгой и детьми сегодня же переедем на съёмную квартиру и к тебе больше никогда не придём, поняла?
— Сынок, ну зачем ты так? Тебе что — всё равно, что твою мать обокрали?
— Спокойной ночи! Пусть тебе приснится место, куда ты перепрятала свои несметные богатства, мама! Всё, спи. Я пошёл.
В квартире наконец-то восстановилась долгожданная тишина. Хотя уснуть её обитателям пришлось нескоро.
Все были расстроены случившимся. Ольга как могла успокоила родственников, порывавшихся уехать прямо сейчас.
— Ну куда вы ночью-то? На свекровь внимания не обращайте, у неё иногда случается… Утром поедете.
Сама она тоже расстроилась, не ожидала такого поворота, чтобы её родню выставили ворами. Уж она всё выскажет утором свекрови, молчать не станет!
Андрей думал о своём. Ему тоже было и грустно, и обидно одновременно.
Алла Валерьяновна не спала совсем.
Утром никто не разговаривал. Молча позавтракали, гости стали собираться домой. Неприветливо их встретила свекровь Ольгина, да Ольга-то не виновата в этом.
— Мам, ты не вспомнила, куда переложила свои деньги? — строго спросил Андрей.
— Нет, не вспомнила. Что толку их искать, если их больше нет? — косясь на родных Ольги, произнесла она.
— Ну, так дело не пойдёт. Людей оговорила, сама расстроилась. Я не хочу, чтобы они от нас уезжали с тяжёлым сердцем. Нужно выяснить всё и прямо сейчас! — сказал ей сын.
— Вот именно! — согласилась с ним Ольга. — А то взяли моду некоторые тут честных людей оговаривать! И где это видано!
— Давай, сынок. Выясняй, — отрешённо произнесла Алла Валерьяновна.
— Ты уж нас, мам, прости, но мы будем обыскивать твою комнату.
— Что?
— Всё, этот вопрос не обсуждается. Идём, Оль.
Они направились в комнату свекрови и стали тщательно там всё перебирать, чтобы найти пропавшие деньги. Пересмотрели все книги в шкафу, всю посуду в серванте и всю одежду матери.
Вытащили многочисленные коробки и коробочки, в которых та хранила всякую мелочёвку. Осмотр проводили, не торопясь, и очень тщательно.
В это время Алле Валерьяновне как-то поплохело — сказалась бессонная ночь и сильное нервное потрясение. Она почувствовала, как странно закружилась голова, в глазах потемнело и стало тяжело дышать.
— О! — закричала Ольга. — Нашла! Нашла деньги-то!
— Ой! — закричала Алла Валерьяновна. — Ой, мне плохо!
— Где нашла? — спросили все, кроме свекрови.
— За картиной, на стене, — ответила Ольга и посмотрела на свекровь. — А что это с вами, Алла Валерьяновна?
Та медленно заваливалась на бок.
— Скорую! Быстро! — закричал Андрей.
— Я уже здесь, сейчас помогу, — спокойно сказал Ольгин зять Владимир, который работал фельдшером у себя в посёлке. — Я ей первую помощь окажу. Но скорую вы всё же вызовите, на всякий случай.
У Владимира оказался с собой небольшой чемоданчик с лекарствами и шприцами, с которым он никогда не расставался.
Он померил ей давление, дал под язык таблетку и сделал инъекцию — Алле Валерьяновне стало полегче. К приезду скорой она была уже как огурец.
— Ничего страшного. Небольшой сердечный приступ на фоне нервного потрясения. Необходимо пролечиться у терапевта по месту жительства, — посоветовал свекрови врач. — А вы молодец, грамотную помощь оказали. Спасибо вам за оперативность.
— Простите меня, — свекровь плакала, провожая гостей. — Вот как всё вышло. Я к вам со злом, а вы ко мне с добором. Жизнь мне спасли… И деньги ведь нашлись. Зря я наговаривала на вас. Совсем из ума я выжила, получается. Ой, горе-горькое…
Потом, помлчав немного, обратилась к сыну и снохе:
— А знаете, что? Заберите вы эти деньги себе, а сынок? Оля? Они ведь вам-то нужнее. У вас детки, столько забот, трат. А то я ещё потеряю их, действительно. Запрячу опять куда-нибудь и не вспомню потом куда.
А похоронить — вы меня и так похороните. Это ваша обязанность.
Вот такая необычная история с добрым концом.
