— Родного сына от матери отлучаешь!
— Я никого ни от кого не отлучаю, — ответила Ольга спокойно.
— Просто прошу уважать мои границы.
— Какие ещё границы? Мы же семья!
— Именно. Семья — это я и Алексей. А вы — его мать, которая живёт отдельно и обязана уважать нашу частную жизнь.
Тамара Ивановна взмахнула руками.
— Что же ты за человек такой! У тебя нет сердца!
— Я же желаю вам только добра!
— Ваше добро меня душит, — тихо произнесла Ольга. — Извините, мне пора.
Она обошла свекровь и направилась к остановке.
Сзади прозвучал раздражённый голос:
— Ты ещё пожалеешь! Алексей тебя не простит!
Ольга не оглянулась.
Она понимала, что в этом есть доля правды — Алексей действительно не простит. Но жить в постоянном вторжении в личное пространство она больше не могла.
Дома её ждал рассерженный муж.
— Ты довольна? Мать мне в слезах звонила! Говорит, ты её на улице оскорбила!
— Я сказала правду.
— Твоя правда довела её до истерики!
— Это её выбор — как реагировать на мои слова.
Алексей ударил кулаком по столу.
— Хватит! Либо ты завтра же принесёшь извинения и вернёшь ей ключ, либо…
— Либо что? — спокойно спросила Ольга, взглянув на него.
Он замолчал.
Угрожать он больше не мог.
Квартира была куплена ими поровну, оба работали, детей не было.
— Тогда я не знаю, что будет с нашим браком, — наконец вымолвил он.
— Я тоже не знаю, — призналась Ольга. — Но жить по указке твоей матери я больше не намерена.
Последующие дни превратились для неё в настоящую муку.
Алексей почти перестал с ней разговаривать.
Он приходил поздно и ужинал у матери.
Тамара Ивановна не прекращала нападать — звонила на работу, навещала офис, отправляла длинные сообщения, обвиняя Ольгу в бессердечии и неблагодарности.
Ольга старалась держаться, хотя нервы были на пределе.
Кульминация произошла в пятницу.
Вернувшись с работы, она заметила, что входная дверь приоткрыта.
Сердце сжалось.
Осторожно толкнув дверь, она вошла.
В квартире царила тишина, но что-то казалось неправильным.
Пробравшись на кухню, она застыла.
Все шкафчики были распахнуты, посуда переставлена, на плите стояла кастрюля с супом, а на столе лежала записка: «Приготовила вам ужин. Мама».
Внутри Ольги вспыхнула ярость.
Тамара Ивановна была здесь, без её ведома.
Властвовала в её доме, вопреки явному запрету.
Значит, Алексей всё же сделал ей дубликат ключа.
Она взяла телефон и набрала мужа.
— Ты дал ей ключ, — сразу сказала она.
— Ольга, давай поговорим дома…
— Отвечай. Ты дал своей матери ключ от нашей квартиры после того, как я прямо запретила?
Пауза.
— Она моя мать. Она имеет на это право…
Ольга положила трубку.
Всё было окончено.
С полной ясностью она это осознала.
Медленно, словно в полусне, прошла в спальню, открыла шкаф и достала чемодан.
Начала складывать вещи — аккуратно, размеренно, без спешки.
Сначала бельё, затем одежду, потом документы.
Алексей вернулся через час.
Увидев чемодан в прихожей, он застыл.
— Что это значит?
— То, что видишь.
