В потолке отражались световые пятна от проезжающих машин за окном.
Она размышляла о том, как стремительно всё пошло наперекосяк.
Ещё год назад они строили планы на будущее, мечтали о ребёнке, а теперь каждый разговор превращался в ссору. «Когда я стала для него чужой?» — думала она. — «Когда он стал видеть во мне проблему?» И в этой тишине, когда Алексей уже спал, Ольга впервые осознала: она совершенно не счастлива.
Совсем.
Утро принесло новое начало. — Ты не погладила рубашку, — заметил Алексей, выходя из ванной. — Я вчера допоздна работала над отчётом, — ответила Ольга. — Возьми другую, чистая лежит. — Мне нужна именно синяя.
Я с ней встречу веду. — Тогда погладь сам, — сказала она, не отрываясь от чашки.
Он остановился, взглянув на неё так, словно она его оскорбила. — Ты сама?
Ты вообще осознаёшь, что говоришь? — Слышу.
Я не прислуга. — Нет, ты просто ленишься.
Эти слова ранили сильнее любого удара.
Ольга почувствовала, как кровь прилила к лицу. — Ты… — начала она, но замолчала. — Знаешь, Алексей, иногда мне кажется, что ты женился не на человеке, а на функции.
Он бросил взгляд через плечо и зло усмехнулся: — А ты всё ещё веришь, что брак — это сказка?
На работу Ольга отправилась в гробовом молчании.
В Одессе она смотрела в окно и думала, как всё вокруг стало тесным.
И в квартире, и в жизни, и внутри самой себя.
На службе всё валилось из рук.
Коллега Наташа заметила: — Оля, что с тобой?
С мужем опять проблемы?
Ольга вздохнула. — Он стал другим.
Как будто ему всё не нравится.
Всё раздражает — я, дом, даже как я дышу. — Может, у него любовница? — тихо спросила Наташа. — Не знаю, — честно призналась Ольга. — Но даже если и нет, ощущение, что я живу с чужим человеком, никуда не исчезает.
Она говорила это, чувствуя, как горло сжимается от боли.
Страшно было не то, что он мог измениться, а то, что он уже изменился.
Вечером Тамара Ивановна пришла вновь.
На этот раз с намерением «обсудить серьёзный вопрос». — Мы с Алексеем решили, — начала она с порога, — лучше будет, если квартиру оформите на двоих.
Ольга застыла. — Простите, что? — Ну, ты же теперь замужем.
Неправильно, когда жильё оформлено только на жену.
Семья — это общее. — Квартира была куплена до брака, — спокойно ответила Ольга. — И выплаты делаю я. — Это не важно, — вмешался Алексей. — Просто юридически так будет правильнее. — Правильнее для кого? — спросила Ольга. — Для нас, — коротко ответил он.
В этот момент она поняла: всё зашло слишком далеко.
Не просто ссоры.
Это уже вторжение — в её жизнь, в её границы, в её собственность. — Нет, — твёрдо сказала она. — Я ничего переоформлять не буду. — Не упрямься, — сжала губы свекровь. — Семья — не место для «моё» и «твоё». — А у вас, Тамара Ивановна, наверное, всё было «моё», когда вы выходили замуж? — холодно спросила Ольга.
Тамара Ивановна побледнела, Алексей резко встал. — Хватит! — рявкнул он. — Не смей так говорить с моей матерью!
Ольга осталась на месте, чувствуя, как внутри что-то тихо, но навсегда ломается. — А ты не позволяй ей меня унижать, — тихо сказала она.
Он долго смотрел на неё, затем медленно произнёс: — Ты перестала быть нормальной женой. — А ты перестал быть человеком, — ответила Ольга.
В комнате снова опустилась тишина. — Подай на развод, если хватит смелости, — спокойно сказал Алексей, будто речь шла не о жизни, а о списке покупок.
Ольга сидела на краю кровати.
Голос мужа звучал где-то сбоку, глухо, с металлическим оттенком.
Она не подняла глаз. — Уже подала, — тихо произнесла.
Он замер. — Что? — Сегодня.
С утра. — И даже не сказала? — голос стал выше, в нём появилась угроза. — Вот так, молча, за моей спиной?
Ольга подняла голову, встретила его взгляд. — А ты когда-нибудь спрашивал, что я чувствую?
Когда унижал меня при маме, когда кричал?
Тогда тебе не требовалось моё согласие.
Алексей шагнул вперёд, опёрся руками о стену, будто сдерживая себя. — Думаешь, сможешь без меня жить? — спросил он тихо, но в этом «тихо» звучала большая угроза, чем в крике. — Смогу, — ответила она. — Уже жила без тебя.
И, честно говоря, было легче.
Он зло рассмеялся. — Смешно.
Ты же не способна одна.
Даже лампочку меняешь с моей помощью. — Потому что раньше хотела, чтобы ты чувствовал себя нужным.
Но, как видишь, зря. — Ты неблагодарная, — прошипел Алексей. — Я всё для тебя делал! — Ты делал всё, чтобы мной управлять.
После этого разговора началась холодная война.
Они жили под одной крышей, но словно в разных мирах.
Общались только по делу — счета, покупки, бытовые мелочи.
Ольга старалась уходить пораньше и возвращаться поздно.
Вечерами сидела на кухне, пила чай, глядя в окно.
Город за стеклом жил своей яркой, шумной, чуждой жизнью.
Иногда она ловила себя на мысли, что просто ждёт — не день, не месяц, а тот самый момент, когда всё это закончится…
