Бросить всё и уехать?
Твоя мама тогда нас живьём съест.
Я замолчала, осознавая, что он прав. – Ладно, – наконец сказала я. – Делай, что должен.
Только не забывай, что я тоже существую. – Помню, помню, – уверял он меня. – Я люблю тебя. – И я тебя, – ответила я, немного смягчившись. – Но только не сейчас.
Положив трубку, я почувствовала себя ещё хуже.
Виноватой, несчастной и злой одновременно.
Я подошла к зеркалу и взглянула на своё отражение.
Одутловатое лицо, тёмные круги под глазами, растрёпанные волосы. «Красавица», – подумала я с горечью.
Вечером Олег вернулся с дачи уставшим и молчаливым.
Он поужинал и сразу лёг спать.
Я долго ворочалась в постели, не в силах уснуть.
В животе всё болело и тянуло.
В субботу утром меня разбудила резкая боль в животе.
Схватки.
Настоящие.
С трудом поднявшись с кровати, я позвонила в скорую. – У меня схватки, – сказала я дрожащим голосом диспетчеру. – Я беременна, девятый месяц. – Адрес? – спросила оператор.
Я назвала адрес и стала ждать приезда скорой.
Олега рядом не было.
Он снова на даче у мамы.
Ощущение полной одиночества и брошенности охватило меня.
Врачи скорой помощи прибыли быстро.
Они осмотрели меня и сообщили, что роды начались.
Меня посадили в машину и повезли в роддом. – Позвоните мужу, – посоветовала одна из врачей. – Он на даче, – ответила я. – Не знаю, когда сможет приехать. – Всё равно позвоните, – настаивала врач. – Ему нужно знать.
Я набрала номер Олега.
Он долго не отвечал.
Наконец голос раздался в трубке. – Алло? – сонно произнёс он. – Олег, – начала я, задыхаясь от боли. – Я рожаю.
В трубке воцарилась тишина. – Что? – переспросил он в конце концов. – Ты где сейчас? – В скорой, – ответила я. – Везут в роддом. – Боже мой, – пробормотал Олег. – Я сейчас приеду. – Не надо, – сказала я. – Ты всё равно не успеешь. – Как это не успею? – возмутился он. – Я выезжаю прямо сейчас. – Не надо, – повторила я. – Я справлюсь сама. – Но… – начал он. – Просто приезжай потом, – перебила я. – Когда всё закончится.
Я положила трубку и закрыла глаза.
Слёзы стекали по щекам.
Я была одна.
В самый важный момент жизни рядом никого не было.
Только я и моя боль.
И осознание того, что эта ситуация – итог многих месяцев непонимания, обид и компромиссов, которые на самом деле оказались уступками.
Уступками ради спокойствия мамы.
Уступками, приведшими меня в это одиночество. *** Я сидела на кухне, пила чай и смотрела в окно.
Дочка играла в куклы на ковре.
Олег возился с документами по ипотеке за столом.
