Часы на кухонной стене тихо отсчитывали минуты — было уже половина одиннадцатого вечера.
За окном давно воцарилась ночь, и лишь жёлтый свет настольной лампы создавал уютный световой круг над кухонным столом, где сидела Тамара.
Она снова изучала банковскую выписку, и каждая строчка отзывалась в душе глухой болью и растущим раздражением.
Цифры мелькали перед глазами, складываясь в мрачную картину.
Вот коммунальные платежи — списаны с её карты.
Оплата интернета — тоже на её счету.
Продукты, медикаменты для мамы, новые очки… Тамара машинально потрогала переносицу — глаза устали от бесконечной череды чисел.
А вот странное списание.
Крупная сумма исчезла без её ведома.
Звук открывающегося холодильника заставил её вздрогнуть.
Виктор, как обычно спокойный и расслабленный, достал чайник и неспешно начал заваривать чай. — Ты можешь объяснить, куда ушли эти деньги? — Тамара пыталась говорить ровно, но голос выдавал тревогу. — М-м? — муж не обернулся, продолжая мешать сахар в чашке. — Вот это списание, — она указала ногтем на строчку так сильно, что чуть не порвала бумагу. — Сто тысяч.
Куда они пропали? — А, это… — Виктор наконец повернулся, опершись на кухонный стол. — Помог дяде немного.
У него сейчас сложные времена.
Тамара почувствовала, как внутри что-то рвётся. “Немного”?
Сто тысяч — это для тебя “немного”? — Ты правда думаешь, что я буду за это платить?! — не выдержала она, сжимая выписку так сильно, что бумага заскрипела. — Ну что ты опять нервничаешь, Там, — Виктор лениво сделал глоток чая, будто речь шла о погоде. — Это всего лишь дядя.
Ему сейчас тяжело. — А нам не сложно?! — голос Тамары сорвался в крик. — Я одна оплачиваю коммуналку, еду, лекарства!
А ты раздаёшь деньги направо и налево, даже не спросив меня!
Виктор скривился, словно испытывая головную боль: — Там, ну давай не будем… Слова “не будем” стали последней каплей.
Тамара резко поднялась, едва не опрокинув стул.
В горле застрял ком, а в висках пульсировала кровь.
Молча пройдя мимо мужа, стараясь не задеть его плечо, она направилась в спальню.
Щёлкнул выключатель, и комната погрузилась в темноту.
Лежа в кровати, Тамара смотрела в потолок, на котором плясали тени от проезжающих машин.
Двадцать лет брака.
Двадцать лет она строила их общее будущее, откладывала деньги, планировала.
А он… он просто бездумно раздавал их средства, даже не сочтя нужным предупредить её.
Впервые за всё это время она ясно осознала: так дальше жить нельзя.
Не может.
И не станет.
Где-то на кухне всё ещё горел свет, раздавались звуки позвякивания чашки — Виктор допивал чай, вероятно, уже забыв об их разговоре.
А Тамара лежала в темноте, внутри неё зрело решение, которое навсегда изменит их жизнь.
Прошла неделя.
Тамара старалась не думать о деньгах — может, стоит отпустить ситуацию?
В конце концов, они столько лет вместе… В ней даже начало появляться болезненное смирение: ну и пусть, бывает и хуже.
Тот вечер начался как обычно.
Тамара готовила ужин, нарезая овощи для салата.
Нож ровно стучал о доску, в кастрюле тихо булькал суп.
Такой привычный, почти домашний ритм.
Звонок телефона Виктора прервал тишину квартиры.
Муж, сидевший в соседней комнате, ответил не сразу — видимо, смотрел, кто звонит. — Да, привет, дядя! — его голос был приглушён, но в пустой квартире каждое слово было отчётливо слышно.
Тамара замерла с ножом в руке.
Что-то в тоне мужа заставило её вслушаться. — Да-да, я перевёл тебе ещё немного… — пауза. — Нет, Тамара не знает.
Потом разберусь.
Нож выскользнул из её пальцев и со звоном упал на пол.
Она даже не заметила этого.
В ушах гулело, а перед глазами всё расплывалось, словно сквозь туман. “Ещё немного”. “Тамара не знает”.
Простые слова, скрывающие столько лжи, предательства, неуважения… Она опёрлась о кухонный шкаф, чувствуя, как ноги подкашиваются.
Разговор в соседней комнате продолжался: — Да ладно, что там эти пятьдесят тысяч… Главное, чтобы тебе помогло.
Пятьдесят тысяч.
Тамара горько усмехнулась.
Для него это действительно “что там” — ведь расплачиваться придётся ей.
Как всегда.
Где-то глубоко внутри пробудилась злость — не истеричная, как раньше, а холодная и продуманная.
Тамара медленно наклонилась, подобрала нож и положила его в раковину.
Машинально вымыла руки, вытерла их полотенцем.
В голове крутилась одна мысль: это не просто деньги.
Это даже не просто ложь.
Это — предательство самой сути их отношений.
