— Ты пришёл раньше обычного, — сказала Тамара, не отрываясь от чтения, как только дверь за Игорем захлопнулась.
Он мельком посмотрел на неё, снимая ботинки в прихожей. — Совещание отменили, — бросил он, проходя мимо.
Его шаги затихли в глубине квартиры.
Тамара отложила книгу.
Совещание?
В девять вечера?
Она встала с дивана, накинула плед на плечи и подошла к окну.
Ноябрьская слякоть размывала огни города в отражении мокрого асфальта.
Раньше они часто обнимались именно здесь.
Вдруг на кухне что-то разбилось.
Тамара вздрогнула. — Всё в порядке? — спросила она, выглядывая в дверной проём.
Игорь стоял спиной, погружённый в телефон.
На полу лежала разбитая чашка. — А?
Да просто уронил… — он отмахнулся. — Купим новую.
Последние три месяца он становился словно призрак.
Приходил после полуночи, часто отказывался от ужина, ночами сидел на краю кровати.
На вопросы отвечал едва слышно, будто неохотно.
Иногда Тамара ловила его взгляд, в котором читалась удивлённость тем, что она всё ещё рядом.
Игорь с демонстративным зевком сказал: — Я в душ, потом спать.
Без прикосновений и улыбок.
Будто старался обойти её стороной.
Тамара собрала осколки.
Это была её фарфоровая чашка с надписью «Для лучшей жены».
Подарок на первую годовщину.
Она выбросила осколки и остановилась у раковины.
Пять лет назад, когда они въезжали сюда, Игорь нёс её на руках через порог.
Говорил, что так принято по традиции.
Называл квартиру крепостью и обещал вечное счастье.
Тамара тяжело вздохнула.
Квартира досталась ей от бабушки — единственное наследство.
Она открыла холодильник.
На полке лежала коробка конфет, которых она никогда не покупала.
Рядом стояла бутылка вина того сорта, который Игорь всегда избегал.
Странно.
Она заглянула в мусорное ведро — среди осколков чашки блеснула упаковка от женских духов.
Сердце сжалось, но Тамара быстро прогнала подозрения.
Наверное, для мамы или сестры.
Скоро праздники.
Из ванной доносился шум воды.
Тамара заметила телефон Игоря на столе.
Экран вспыхнул — новое сообщение.
Она не хотела читать, действительно не хотела.
Но взгляд невольно зацепился за светящийся текст: «Спасибо за сегодняшний вечер. Жду завтра в семь. Целую. О.»
Тамара отпрянула. «О.» — кто это? «Целую» — просто вежливость или что-то большее?
Она глубоко вздохнула.
