Он молчал, выжидая. — Во-первых: твои родственники приезжают исключительно по моему приглашению.
С предупреждением минимум за неделю.
И остаются не дольше трёх дней.
Алексей кивнул. — Во-вторых: никаких займов без моего одобрения.
Мы — семья, и финансовые вопросы решаем вместе.
Ещё один кивок. — В-третьих: если я скажу, что поведение твоих близких меня не устраивает — ты встаёшь на мою сторону.
Не на их.
А на мою.
Он замер.
Это условие было самым трудным, и мы оба это осознавали. — И последнее, — повернулась к нему я. — Если хоть раз нарушишь хоть одно из этих правил — я ухожу.
Без обсуждений, без второй попытки.
Забираю вещи и ухожу.
Наступила тишина.
Я видела, как он борется с собой — привычка защищать мать против осознания, что он теряет жену.
Наконец он медленно кивнул. — Договорились. — Повтори вслух.
Все пункты.
Он произнёс их чётко, по порядку.
Когда закончил, я подошла и уселась рядом. — Я не хочу разрушать твои отношения с семьёй.
Но я не собираюсь жить в роли прислуги, которая всем обязана. — Понимаю.
Прости, что не замечал этого раньше.
Мы провели так вечер, обнявшись, не произнеся ни слова.
Впервые за долгое время я ощутила — он действительно на моей стороне.
Но уже на следующий день случилось то, что испытало наш договор на прочность.
И показало, как далеко готова зайти Тамара Сергеевна, чтобы вернуть контроль над сыном.
Рано утром раздался звонок в дверь.
Я, ещё сонная, открыла — на пороге стояла Тамара Сергеевна.
Одна, с покрасневшими глазами, без сумок. — Можно войти?
Мне нужно кое-что рассказать.
О отце Алексея.
Том, чего он не знает.
И я поняла — игра только начинается.
Продолжение во второй части
