Я жевала макароны, не поднимая взгляда.
Алексей молча ел, время от времени кивая маме. — Тебе не стыдно?
Жить на мужа, словно на последнего… — Мам, хватит, — Алексей отложил вилку. — Что значит «хватит»?
Я говорю правду!
Он поднялся из-за стола и ушёл в комнату.
Я осталась наедине с Натальей Петровной.
Она смотрела на меня с едва скрываемым презрением. — Ты осознаёшь, насколько тяжело моему сыну?
Он работает на троих.
Я встала и понесла тарелки к раковине.
Начала мыть посуду.
Наталья Петровна стояла в дверях и продолжала: — Он устает.
Нервничает.
И всё из-за тебя.
Горячая вода обжигала руки.
Я терла тарелку губкой, считая про себя.
Раз, два, три.
Досчитав до десяти, выдохнула. — Вы ужинали?
Наталья Петровна замолчала, похоже, не ожидая такого вопроса. — Какое отношение это имеет к ужину? — Я покупала продукты.
На свои деньги. — На какие твои деньги?!
На те, что Алексей приносит?
Я промолчала.
Вытерла руки полотенцем и прошла мимо неё в спальню.
На следующий день Алексей ушёл рано — якобы на важную встречу.
Наталья Петровна вышла на прогулку.
Я осталась одна, наконец.
Села за работу и включила музыку в наушниках.
Через три часа Алексей вернулся.
Раньше, чем обычно.
Лицо у него было бледным, глаза метались.
Он прошёл на кухню, налил воды и выпил её залпом.
Я вышла из спальни. — Что случилось?
Он обернулся и вздрогнул. — Ничего.
Всё в порядке. — Алексей.
Он опустил взгляд. — Просто… встреча отменена.
Я подошла ближе.
По его поведению было заметно — что-то не так.
Он нервничал, тер шею, избегал смотреть в глаза.
Я не стала настаивать.
Лишь наблюдала.
Он метался по кухне, проверял телефон каждые пару минут, вздрагивал от каждого звука.
Вечером ситуация прояснилась сама собой.
Наталья Петровна вернулась с прогулки взволнованной, схватила сына за руку и утащила в его комнату.
Дверь закрыли, но я слышала обрывки разговора.
Наталья Петровна жаловалась, что-то про деньги, долги, про то, что узнала от его коллеги на улице.
Алексей отвечал тихо и невнятно.
Потом дверь резко распахнулась, Наталья Петровна вышла покрасневшая и села на диван.
Алексей остался в комнате.
Я подошла к Наталье Петровне и села рядом. — Что произошло?
Она посмотрела на меня, и в её глазах читалась не злость, а растерянность. — У него долг.
Большой.
Он взял кредит полгода назад и никому не сказал.
Теперь не в состоянии его погашать.
Внутри меня что-то оборвалось.
