— Ирочка, когда меня не станет, посади на моей могилке рябину! Не хочу лежать там одна.. Воробушки рябинку всю зиму клюют, будут в гости прилетать, – сама похожая на маленькую, тщедушную птичку щебетала бабушка, собравшись с силами.
— Бабуль, ну ты чего? Ты еще сто лет проживешь! – с мокрыми от слез глазами произнесла двенадцатилетняя девочка.
***
Говорят, что люди чувствуют приближение своего последнего дня. Так и случилось, что Иринкина бабушка, баба Нина, покинула их зимой. А до этого, на протяжении полугода, бабушка стала сильно переживать.
«Надо покупать землю сразу выкопанной, потому что после морозов о чернозем рабочие лопаты поломают», – приговаривала она. Но на это вся семья лишь закатывала глаза.
«Успеешь еще на тот свет уйти», – смеялись над старушечьей непосредственностью все члены семьи.
А вот маленькой Ире было не смешно. Она провела у бабушки почти все детство, пока родители девочки работали «во благо семьи». При этом мама Иры постоянно ругалась с бабой Ниной.
— Хватит меня учить жизни! Сама ничего толком не достигла, а меня вечно упрекаешь. Так сложно с Иркой посидеть? Ты же знаешь, что сейчас кризис. Мы с Игорем работаем постоянно! – кричала мама в трубку стационарного телефона.
— Ребенку мать нужна. Я рада Ире. Всегда! Ты знаешь. Но она всем говорит, что я ее вторая мама! Это ненормально!
После таких распрей бабушка долго плакала. Всех разговоров Ира не слышала, потому что на моменте, когда мама начинала повышать голос и использовать обидные слова, бабушка старалась отправлять девочку в другую комнату.
Но, как ни старайся, из трубки старого телефона было хорошо слышно, кто и что говорил по ту сторону.
Да и Ира не уходила, как того просила бабушка, в другую комнату, а стояла за стенкой и просто слушала монолог. В такие моменты она начинала сильно переживать.
Она еще не понимала все значения слов, но ее сильно напрягали такие проскакивающие фразы, как «не переживу еще один инфaркт», «болит сердце».
А в одно утро мама просто села на кровать Иринки и сказала, что бабушки больше нет. Вот так просто, в одно морозное декабрьское утро.
Двенадцатилетняя Ира никогда не думала, что после того, как человек уходит, взрослые люди могут вести себя хуже капризных детей.
В последующие два года в семье только и были разговоры о том, как быстрее переоформить наследство (бабушка оставила после себя трешку-сталинку), потом продать все это и какого юриста найти, чтобы доли не смогли отсудить другие родственники бабы Нины.
А когда наследство было все-таки оформлено, то в дом Иры стали приходить все больше и больше старых родственников, которых она в лицо никогда не видела.
Маленькую девочку уже даже не стыдились, ругались, громко обсуждали бабушки квартиру и права на нее прямо при Ирочке. А девочка искренне не понимала, почему никто не говорит о том, какая бабушка была замечательной, умной и как красиво пела.
Спустя два года бесконечной вoйны и угрoз со стороны родни, семьи Иры переехала в другой город и больше не вернулась.
Когда Ире исполнилось восемнадцать лет, она поступила учиться в другой город и стала жить в общежитии. Перед годовщиной бабушкиной смeрти девушка купила билет на поезд и позвонила матери:
— Мам, я на каникулах к вам не приеду, – сказала она.
— Но почему? Мы же хотели на даче отметить всей семьей Новый год?
— Я тут это…билеты купила. Только без нотаций, плиз.
— Только не говори, что опять туда рвешься? – огорченно сказала мама.
— Да, мам, опять. Мне бабушка снится уже какой раз, на душе неспокойно, хочу проведать ее.
— Была бы живая, то я поняла бы. Но потратить деньги на билеты, а там ведь еще жить где-то надо будет, чтобы просто сходить на могилку. Доча, надо быть немного благоразумнее, ведь просто выкинешь деньги на ветер. В том городе никого нет, даже погулять негде!
— Кстати, насчет жилья…
Было слышно, как мама напряглась, но выдержала паузу, дав дочери самой все рассказать. После того как Ирочка продолжила, опасения мамы подтвердились.
— Я с Таней списалась, которая теть Любина, – аккуратно произнесла Ира.
— Я в курсе, кто она такая. И я тебе говорила, чтобы ты в эту семью не совалась. Неблагодарные они! Из-за денег готовы были глотки нашей семье перегрызть! Поедешь – обижусь. И сильно!
— Мам, пожалуйста, – только и успела произнести Ира, как мама уже бросила трубку.
«Я все равно поеду. Хватит. Меня не спрашивали хочу ли я переезжать тогда. В конце концов, ни копейки у родителей на эту поездку не взяла, поэтому пусть что хотят, то и думают, – думала девушка про себя».
На вокзале Иру встретила ее троюродная сестра Таня. Неловкое «Привет!» переросло в крепкие объятия. Таня была старше Иры на семь лет, но после похорон они толком не виделись и не общались.
Только вот Ира помнит, как при жизни бабушка часто возила внучку к тете Любе, часто даже с ночевкой. И еще помнит, как они допоздна заигрывались на веранде, а утром их будил аромат жареных блинов.
Преодолев неловкость, девушки поехали к тете Любе, которая с нетерпением ждала приезда племянницы.
— Как ты выросла! Красавица! – воскликнула Любовь и бросилась обнимать Иру.
За последние шесть лет тетя Люба сильно постарела, и ее черты лица стали сильно похожими на бабушку Нину. От этой мысли у Иры начало постанывать под ложечкой, а на глазах навернулись слезы.
— Ирочка, ну о чем речь, обязательно тебя свозим к бабушке. Пока не сильно замело можно машиной добраться, но, если не знать дороги, пешком потеряешься, – поглаживая по руке нежно произнесла тетя Люба. – Как там мама поживает? Я ей пыталась писать, но она не отвечает…
— Не очень обрадовалась, если честно, когда узнала, что к вам поеду.
— Обижена. Оно и понятно. Прости меня, Ирочка, мы ведь не со зла тогда приходили и скандалили. Бабушка твоя каждую неделю стала умолять нас помочь с участком. У нее из запасов почти ничего не оставалось, а она как будто бы чувствовала… Только на свой счет не бери, но она готова была по миру себя пустить, но тебя накормила бы и одела.
— Так родители ведь работали. Почему у бабушки тогда накоплений не было??? – удивилась Ира.
— Работали, так-то оно так, но времена были тяжелые, зарплаты по несколько месяцев не платили, а уходить никто не хотел с мест, надеялись на лучшее. После перестройки у многих так. Они ведь тебя к бабушке и стали отправлять, потому что иногда даже обед было приготовить не с чего. Голые макароны, да и все. А у бабушки пенсия… Но ты не подумай, я тебя против матери не настраиваю, тогда у всех так было! Выживали как могли.
— А что с участком? Вы не договорили, – спросила Ира, нахмурив брови.
— Ах, да. Бабушка просила помочь с участком. Денег не было. Я влезла в долги и в ноябре нашла хорошее местечко. Пока земля была сырая, сразу яму выкопали. А в декабре… В общем, поминки, ритуальные услуги, одежда. Все на мне. Потом я у знала, что родители твои квартиру по наследству поделить не могут. У нас долги, зарплаты едва хватало. Я пришла к твоим попросить погасить долги, по-человечески, мне много не надо было. Дальше и рассказывать не хочу, сама видела сколько раз мы унижались и скандалили…
— Неужели мама вас так и оставила с долгами? – ужаснулась Ира, но тетя Люба тут же принялась успокаивать.
— Конечно, нет, не сразу, но деньги прислала. Только вот все молча, со мной так и не разговаривает. Она думает, наверное, что я хотела все ее драгоценные метры забрать. А долги мы тогда с божьей помощью наполовину погасили, оставалось немного. Поэтому на остатки решили с Таней поставить небольшой памятник. Кроме нас к бабулечке нашей никто и не ходит…
На следующее утро Иру повезли проведать бабу Нину. Вооружившись лопатой и веником, на всякий случай, девушка попросила дать ей время и побыть с бабушкой наедине.
Участок хорошо засыпало снегом, поэтому Ира сразу же начала его очищать. А после, с чувством выполненного долга, присела на колени перед фотографией бабы Нины.
Девушка долго всматривалась в глаза самого дорогого ей человека. В голове невольно проносились мысли и слова: «Прости меня, бабулечка, что так давно не приходила к тебе».
Неожиданно на круглый изгиб гранитного памятника села маленькая синичка. В клювике птица держала маленькую веточку рябинку и, склонив голову, пристально посмотрела на Иру. Девушка приподнялась с колен, но птичка испугалась и упорхнула. Веточка рябины упала на сырую землю, и Ира ахнула.
— Бабулечка, миленькая, я помню про свое обещание и обязательно его выполню!
Ира упала на колени перед невидимым взором бабушки и поняла, что все эти годы неимоверно скучала по самому родному человеку на земле. И роднее этого человека у нее больше никогда не будет…
