Перестали быть друзьями. – Вместо того чтобы попытаться что-то изменить, обратиться к психологу или просто откровенно поговорить, ты нашел утешение в объятиях коллеги? – Тамара ощущала, как обида и злость сдавливают ей горло. – Пять лет, Игорь.
Пять лет совместной жизни, общих надежд и планов.
И ты перечеркиваешь все ради мимолетного увлечения, длиною в три месяца? – Я влюбился, – спокойно ответил он. – Не планировал этого, но так вышло.
Ты заслуживаешь правды.
И ты заслуживаешь настоящего счастья.
Но с моей стороны его уже не будет.
Тамара молчала, переваривая услышанное.
Часть ее рвалась кричать, бить посуду, рыдать, обвинять.
Но другая, более сильная и рассудительная часть понимала — если любовь ушла, вернуть ее невозможно.
И зачем хвататься за человека, который воспринимает тебя как пережитое прошлое? – Хорошо, – наконец произнесла она, и голос ее прозвучал удивительно спокойно. – Я принимаю твое решение.
Но нам нужно решить практические вопросы.
Квартира в совместной собственности.
Кто остается?
Как разделим вещи?
Игорь выглядел удивлённым ее выдержкой. – Я почему-то ожидал… не знаю, скандала. – Извини, что не оправдала твоих ожиданий, – сухо ответила она. – Итак, квартира? – Я могу съехать, – предложил он. – Ольга снимает жилье, можем какое-то время пожить там.
Технику забирай себе, ты много работаешь дома.
Из мебели… в принципе мне особо ничего и не нужно.
Тамара кивнула, ощущая внутри странную, холодящую пустоту.
Еще утром у нее была семья, муж, планы на совместное будущее.
А теперь она обсуждала раздел имущества с человеком, ставшим для нее почти чужим. – Когда заберешь свои вещи? – Если ты не возражаешь, могу забрать остаток сейчас.
Почти все уже упаковано. – Хорошо.
Я буду на кухне, – ей не хотелось видеть, как он уносит последние материальные доказательства их разрушенной жизни.
Она вошла на кухню, автоматически поставила чайник.
Звуки его шагов, шуршание пакетов, скрип открывающихся ящиков доносились до нее приглушенно, словно из другого мира.
Она сидела за столом и смотрела на запотевшее окно, за которым лил бесконечный дождь, и не плакала.
Слезы, казалось, высохли.
Осталось только ощущение огромной, всепоглощающей утраты.
Наконец он появился в дверях кухни с двумя большими сумками. – Я всё.
Вот ключи.
Если хочешь, можешь поменять замки.
Она взяла ключи, не глядя на него. – Я свяжусь по поводу документов, – сказал он. – Если ты не против, оформим всё по взаимному согласию, без лишних хлопот. – Как скажешь, – ее голос был ровным и бесцветным.
Он постоял ещё мгновение, будто собираясь что-то добавить, но в итоге просто кивнул и вышел.
Дверь закрылась тихим, но окончательным щелчком.
Тамара осталась одна в тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов и шумом дождя.
Она не плакала.
Пока нет.
Внутри была пустота, но вместе с тем странное, необъяснимое ощущение облегчения.
Возможно, он был прав?
Может, они уже давно были не парой, а просто двумя одинокими людьми, живущими под одной крышей?
И теперь, когда эта связь разорвана, каждый получил шанс начать всё с чистого листа.
Телефон завибрировал.
Сообщение от подруги Наташи: «Как дела, командировочная? Вернулась уже? Соскучилась!» Тамара медленно, обдумывая каждое слово, набрала ответ: «Да, вернулась. Кажется, моя жизнь только что сделала резкий поворот. Начинается новая глава».
Через минуту телефон зазвонил.
Это была Наташа. – Что случилось? – спросила она без предисловий, почувствовав тревожные нотки в смс.
И Тамара начала рассказывать.
Медленно, с паузами, сбиваясь.
И с каждым произнесенным словом тяжесть на душе словно становилась немного легче.
Жизнь не закончилась.
Она просто приняла новый, неожиданный курс.
Теперь предстояло научиться жить в этих новых условиях. – Знаешь что? – решительно сказала Наташа, выслушав до конца. – Сиди там спокойно, никуда не двигайся.
Я выезжаю к тебе.
Закажем самую большую пиццу, откроем что-нибудь вкусное и начнем строить планы на твоё светлое, самостоятельное будущее.
Без всяких Игорей.
Тамара почувствовала, как на ее губах впервые за этот бесконечно долгий день появилась слабая, но настоящая улыбка. – Хорошо.
Жду.
Она собрала небольшую сумку с самыми необходимыми вещами, бросила последний прощальный взгляд на квартиру, которая еще утром была ее крепостью, ее домом, а теперь казалась просто набором комнат с вещами, и вышла, плотно закрыв за собой дверь.
Впереди, за пеленой дождя, ее ждала новая жизнь.
И какой она будет — зависело теперь только от нее самой.
