Почему он не мог просто сесть и поговорить?
Разве она была настолько плохой женой, что он избегал даже откровенного разговора?
Она обошла квартиру, и её взгляд остановился на пустой полке в гостиной.
Сняты все их совместные фотографии: забавный кадр с медового месяца, серьёзное фото на фоне Исаакиевского собора, радостное изображение с пикника.
Исчезла и его любимая кружка с надписью «Лучшему мужу», а также спортивная сумка.
Он действительно не собирался возвращаться.
Зайдя в спальню, она заметила, что половина шкафа, где висели его костюмы и рубашки, теперь пуста.
В ванной не было ни его бритвы, ни одеколона с тем знакомым, таким родным ароматом.
На кухне ей не хватило нескольких кастрюль и той самой сковородки-гриль, которую они вместе купили на прошлогодней распродаже и так радовались этой находке.
Опустившись на диван, она пыталась осмыслить масштаб случившегося.
Что-то здесь было неладно.
Слишком внезапно.
Слишком неестественно.
Перед её отъездом он был ласковым, заботливым, помогал складывать вещи, шутил… Ни одного намёка, ни тени на лице.
И вдруг её взгляд упал на журнальный столик.
Среди стопки счетов и рекламных буклетов лежал небольшой листок бумаги с незнакомым, женским почерком.
Она автоматически взяла его. «Милый, не забудь сегодня забрать свои вещи из старой жизни.
Жду.
Твоя В.».
У Тамары перехватило дыхание.
Всё стало ясным.
Внезапные «задержки на работе», необъяснимые «командировки» в выходные, всё чаще звучавшие отговорки, редкие проявления нежности.
И теперь, пока она отсутствовала всего три дня, он решил сделать решающий шаг, начать всё заново, пользуясь её отсутствием.
Она почувствовала горечь и обиду во рту.
Как же она могла быть такой слепой?
Почему не замечала очевидных признаков?
Снова взяла телефон. «Я нашла записку от В.
Завтрашний разговор не нужен.
Мне всё уже понятно».
Ответ пришёл почти сразу. «Я могу всё объяснить.
Дай мне шанс». «Что тут объяснять, Игорь?
Ты нашёл другую.
Пресно, но факт.
Но зачем для этого устраивать такой воровской налёт с участием твоей семьи?» «Я не просил их забирать твою технику!
Только свои личные вещи!
Ольга всё неправильно поняла, взяла на себя инициативу».
Тамара горько усмехнулась.
Конечно, теперь виновата сестра.
Очень удобная позиция.
Она набрала: «Приходи.
Сейчас.
Поговорим.
Но только честно, без притворства».
Час ожидания казался бесконечным.
Наконец раздался звонок в дверь.
На пороге появился Игорь.
Он выглядел усталым, виноватым, но в его глазах читалась какая-то странная решимость. – Мне очень жаль, что всё получилось именно так, – начал он, переступая порог. – Я не хотел, чтобы ты узнала об этом в такой… обстановке. – А какую обстановку ты предполагал, Игорь? – спросила она, оставаясь в центре комнаты, скрестив руки на груди в защитном жесте. – Ты собирался вернуться, мы сели ужинать, и ты между делом сказал, что уходишь к другой?
Это было бы лучше?
Он вздохнул, провёл рукой по волосам – этот жест когда-то заставлял её сердце биться чаще. – Я хотел поговорить с тобой лично.
Но, узнав, что ты вернёшься раньше, я испугался.
Позвонил своим, попросил помочь забрать мои вещи.
Откуда мне было знать, что они решат прихватить и твои? – Может, потому что ты намекнул им, что мы делим имущество? – она протянула ему злополучную записку. – Кто она?
Игорь посмотрел на бумажку и побледнел. – Ольга.
Мы вместе работаем в одном отделе. – И как давно это… продолжается? – ей было тяжело произнести эти слова. – Около трёх месяцев, – ответил он тихо, глядя в пол. – Сначала просто разговоры в курилке, потом совместные проекты, обеденные перерывы… а потом всё как-то само собой… Я не хотел, честно.
С ней было легко.
Без напряжения. – А со мной, выходит, сложно и тяжело? – её губы искривила горькая улыбка. – Спасибо за честность.
Он опустился в кресло, выглядя полностью разбитым. – Дело не в тебе.
Ты прекрасный человек.
Просто мы… перестали быть парой.
Мы стали соседями, которые делят одну жилплощадь.
Ты постоянно погружена в работу, я занят своими делами.
Мы перестали разговаривать, делиться тем, что действительно важно.
