Оксана стояла на кухне, сжимая в ладонях кружку с остывшим чаем, прислушиваясь к нарастающему за стеной спору.
Голоса её матери Людмилы Ивановны и свекрови Марины Петровны переплетались в неприятный, резкий гул.
Женщина не улавливала точных слов, но суть ссоры была ей понятна без труда. — Опять за своё? — вошёл на кухню её муж Алексей.
Он выглядел измотанным, на лбу появилась глубокая морщина. — А когда же иначе было после того, как они вышли на пенсию? — равнодушно ответила Оксана. — Твоя мама хочет забирать Катю на выходные, потому что у неё в субботу клуб «Весёлые ладошки», а моя парирует, что в воскресенье уже записала Юлю на детский спектакль.
Разделение продолжается.
Алексей тяжело выдохнул и налил себе чашку горячего кофе. — Они ведь просто стремятся помочь.
Им скучно на пенсии. — Помочь?
Алекс, они не помогают, а стремятся командовать!
Они уже составили, прости Господи, расписание: кто и когда берёт какую внучку.
Они распоряжаются нашими детьми, словно имуществом!
Юля — гуманитарий, значит, Людмила Ивановна водит её в музеи и на выставки.
Катя — технарь, поэтому Марина Петровна таскает её на интерактивные научные шоу.
Они даже не интересуются, чего сами девочки хотят и что хотим мы?
Идея, вернее решение, появившееся в умах двух женщин, вышедших на пенсию, была простой и, по их мнению, отличной.
Чтобы не скучать и вкладывать силы в будущее поколение, они решили активно участвовать в жизни внучек.
Но не вместе, а порознь, разделив сферы влияния.
Инициатором выступила Марина Петровна — деятельная женщина с твёрдым характером, привыкшая всё систематизировать.
Людмила Ивановна, более мягкая, но легко внушаемая, охотно поддержала эту идею.
Для Оксаны же их энтузиазм превратился в настоящий кошмар.
Всё началось с безобидного предложения: «Мы можем посидеть с детьми, когда вам нужно».
Но очень быстро «посидеть» превратилось в «забрать на весь день», затем в «оставить с ночёвкой», а потом и в составление еженедельного плана развития для каждой девочки, исходя из предположений о их склонностях.
Дверь в гостиную приоткрылась, и на кухню ворвалась Юля, с размазанными по щекам слезами. — Я не хочу в этот дурацкий кружок роботов!
