— Нет, Игорь, только через мой труп! — сорвался у Тамары голос.
Она стояла у раковины, сжимая мокрую тряпку, словно оружие.
Игорь — её муж, в мятых шортах и футболке — стоял напротив, не зная, куда деть руки. — Тамарочка, ну зачем ты опять так… Давай без ссор.
Я просто сказал — мама к нам переедет.
Временно. — «Временно»? — передразнила она. — Я знаю твоё «временно».
В прошлый раз телевизор «временно» простоял в коридоре три года!
На миг в кухне наступила тишина.
Только часы громко тикали — словно молотком по виску. — Ей тяжело одной, — тихо начал он снова, будто боясь своих слов. — Лифт не работает, сосед снизу шумит, давление у неё скачет.
Что ей делать? — Лечиться, — сухо ответила Тамара. — А не к нам лезть.
Игорь отвернулся, выдохнул и направился к коридору. — Тамарочка, прошу тебя, — сказал он через плечо. — Ты ведь понимаешь… она одна.
Тамара молчала.
Она знала: когда Игорь говорит «одна», значит, всё уже решено.
Он не просит — он уведомляет.
Как обычно.
И верно.
Через мгновение дверь прихожей с грохотом распахнулась, и в квартиру вошла Нина Васильевна — мать Игоря.
В пальто, с чемоданом на колёсах, с лицом человека, который контролирует ситуацию. — Ну вот, я здесь! — бодро заявила она. — Где можно вещи поставить?
Тамара даже не сразу поверила. — Это шутка, да? — спросила она, медленно ставя тряпку в раковину. — Какая шутка, Тамарочка, — ответила Нина Васильевна, задвигая чемодан под вешалку. — Я же предупреждала: лифт опять сломался.
Игорь сказал, что вы не против. — Игорь, — повернулась к мужу Тамара, — ты с ума сошёл?
Он смотрел в пол. — Я думал, ты поймёшь…
Она подошла к нему вплотную, молчала. — Слушай сюда.
Это.
Моя.
Квартира.
Купленная мной.
До тебя.
До вашей мамы.
И никто здесь жить не будет, кроме меня.
Понятно? — Тамарочка, ну зачем так? — вздохнул он. — Мы же семья. — Семья — это когда вместе принимают решения.
А не когда один тащит чемоданы, а другой ставит перед фактом, — голос её сорвался на крик. — Хватит!
Нина Васильевна посмотрела на неё поверх очков. — Тамара, — ровно произнесла она. — Ты не забывайся.
Это мой сын.
Если я решила быть рядом, то буду.
— Да хоть под дверью стойте, — ответила Тамара. — Но сюда вы не войдёте.
Игорь дернулся: — Мам, может, потом обсудим… — Что обсуждать? — перебила свекровь. — Я уже дома.
И направилась в кухню.
Так уверенно, словно всю жизнь здесь прожила.
Открыла шкаф, заглянула в холодильник, поморщилась: — Господи, пусто!
Как вы тут едите?
Тамара стояла, не веря глазам. — Игорь, ты что, холодильник ей тоже сдал? — спросила тихо.
Он пожал плечами. — Мама любит порядок…
Она не выдержала. — Она любит власть, а не порядок!
Ты не замечаешь?
Она устроилась тут как хозяйка!
Нина Васильевна не обернулась. — Кто хозяйка — это ещё вопрос.
У вас всё общее, значит и жильё общее.
Ты же сына не выгонишь?
Тамара подошла ближе. — Сына — нет.
А вот вас — да.
И прямо сейчас. — Ой, не устраивай тут истерик, — фыркнула свекровь. — Взрослая женщина, а ведёшь себя, как девчонка.
Тамара схватила чемодан и потащила к двери.
Но Нина Васильевна с неожиданной силой вырвала ручку из её рук. — Не смей! — крикнула. — Я здесь жить буду.
Игорь стоял неподвижно. — Мам… Тамара… хватит… — Молчи! — одновременно крикнули обе.
Наступила тишина.
Тяжёлая, липкая, словно после грозы.
Тамара выпрямилась, откинула волосы с лица. — Хорошо.
Раз вы обе решили меня не слушать, я поступлю иначе. — Она достала телефон, открыла контакты. — Через полчаса сюда приедет мой брат.
