Ольга возвращалась домой с работы, испытывая раздражение.
Причиной не была пробка — она знала это место как свои пять пальцев, и на кольцевой в час пик другого ожидать не приходилось.
Не были виноваты и клиенты, которые в последний момент передумали подписывать договоры, мотивируя это желанием «подождать снижения цен» — да, конечно, рынок точно обрушится ради них.
И даже муж, который еще неделю назад обещал забрать её пальто из химчистки, но всё время «забывал», тоже не вызывал её гнев.
Нет.
Её раздражало предстоящее событие: семейный ужин у свекрови. — «Просто посидим, по-семейному», — напомнила она себе вслух и скривилась.
Она знала, что скрывается за этими словами.
Всё начиналось с борща и разговоров о здоровье, а заканчивалось неизменно одинаково: Людмила Ивановна находила повод упрекнуть Ольгу в «холодности» или «эгоизме», а Ирина — свояченица, взрослая женщина под сорок, но всё ещё «бедная девочка» — льла слёзы в тарелку.
Дмитрий, муж Ольги, постоянно сидел между ними, словно школьник между мамой и учительницей, лишь разводя руками.
Ольга, конечно, могла отказаться.
Она умела отстаивать свои границы.
Но Дмитрий попросил: «Ну, Оль, мама обидится. Ей важно, чтобы мы были вместе».
Поэтому они и отправились туда.
У подъезда Людмилы Ивановны стояли две одинаковые «Лады» цвета «пыльная вишня».
Ольга улыбнулась про себя: даже машины в этом дворе сливались в однообразную массу.
Квартира свекрови встретила её запахом тушёной капусты, смешанной с ароматом освежителя «морской бриз».
На вешалке висела шуба из искусственного меха, рядом аккуратно были сложены пакетики из «Пятёрочки». — Заходите, раздевайтесь, — распорядилась Людмила Ивановна, словно они пришли не в гости, а к директору школы. — Сынок, ты опять похудел, всё от твоей жены и её диет?
Ольга скривилась. — Мам, я нормально питаюсь, — вяло ответил Дмитрий, снимая куртку.
Ирина уже сидела на кухне в розовом свитере с блёстками.
Волосы были собраны в хвост, на ногтях облупившийся лак.
Перед ней стояла кружка с чаем, а в глазах блестели слёзы. — Привет, Оль, — протянула она голосом, полным страдания и одновременно сдержанности. — Привет, — отозвалась Ольга, села напротив и сразу заметила чемодан в углу кухни.
В голове промелькнула мысль: «О, начинается спектакль».
Первые двадцать минут прошли по привычному сценарию.
Борщ, котлеты, разговоры о ЖКХ, очередях в поликлинике, соседке с пятого этажа, которая «с ума сошла и завела собаку».
Затем Людмила Ивановна отложила ложку и посмотрела на Ольгу поверх очков. — Оль, я хотела с тобой поговорить серьёзно.
Ольга отложила вилку и внутренне приготовилась. — У нас проблема.
Ирина осталась без квартиры. — Как это? — нахмурился Дмитрий. — У неё же двушка в Каролино-Днестровском. — Продала, — всхлипнула Ирина. — Так получилось… Я думала… Я не знала… Ольга закатила глаза. — Ты же сама её продавала.
А деньги где? — Потратила, — почти гордо заявила Людмила Ивановна. — На лечение.
Ты же знаешь, у Ирины проблемы с сердцем. — Минуточку, — Ольга положила ладонь на стол. — Лечение же бесплатное.
По полису. — Оль, ну нельзя же так.
Мы же семья, — вмешалась Ирина.
Голос дрожал, глаза блестели. — Ты успешная.
У тебя сделки, клиенты.
Помоги хоть немного.
Ольга усмехнулась. — Ты хочешь, чтобы я купила тебе квартиру?
Тишина стояла такая, что можно было услышать, как часы в зале пробили три раза. — А что, тебе жалко? — резко спросила Людмила Ивановна. — У тебя денег хватает.
Муж работает.
А у родной сестры нет крыши над головой.
Дмитрий открыл рот, но не успел ничего сказать: мать остановила его взглядом. — Сынок, ты же понимаешь: семья — это святое.
Родная кровь.
Ты жену выбирал, а Ирина — это навсегда.
Ольга откинулась на спинку стула и тихо хмыкнула. — Замечательно.
