«Говорят, я подкидыш» — тихо произнесла Оля, держа в руках портфель, готовая услышать правду о своем прошлом

Дочка, тебя оставили у моего порога; никто не пожелал тебя забрать, и вот я тебя воспитала, призналась я дочери в её восемнадцатилетний день рождения.

Что это? — тихо спросила Тамара, остановившись на пороге родного дома.

Свёрток лежал прямо у её ног.

Синий комбинезон, розовые щёчки и испуганный взгляд.

Малышка, крошечная девочка, завернутая в старенький платок с поблекшим рисунком.

Она молчала, лишь смотрела на неё глазами, наполненными слезами.

Тамара осмотрелась.

Прохладное октябрьское утро.

Деревня Каролино-Бугаз ещё спала, лишь из нескольких труб поднимался дымок, растворяясь в сером небе.

На дороге не было ни души, ни шагов, ни малейшего следа того, кто мог оставить такой загадочный подарок.

Кто же она? — подумала Тамара, медленно опускаясь на корточки.

Девочка протянула к ней пухлые ладошки.

Годовалый ребёнок, может, чуть постарше.

Чистенькая, накормленная, но плачущая.

И ни одной записки, ни документов.

Папа! — воскликнула Тамара, поднимая свёрток.

Папа, просыпайся!

Алексей вышел из комнаты, потирая глаза.

Его морщинистое лицо, изношенная майка, плечи, согнутые от тяжёлой работы.

Он застыл в дверях, глаза расширились, когда увидел ребёнка.

Подкинули, — выдохнула Тамара, голос её непроизвольно смягчился.

Открыла дверь, а она лежит здесь.

Вокруг никого.

Алексей медленно приблизился, осторожно провёл грубым пальцем по нежной щёчке девочки: Есть какие-то предположения?

Какие могут быть предположения? — внутри Тамары вспыхнула волна растерянности.

Нужно обратиться в сельсовет.

Это их забота, не наша.

А если родных не найдут? — отец посмотрел на девочку с какой-то скрытой надеждой.

Тогда в детский дом?

Внезапно девочка схватила Тамару за палец. Крепко, отчаянно, словно боялась, что её отпустят.