Выстиранный и выглаженный, платок теперь выглядел лишь как обычный кусок ткани, лишённый прежнего значения, символизировавшего переворот в её жизни.
Тамара бережно сложила его и убрала в комод.
Он ей больше не понадобился.
Теперь у её дочери было своё имя.
Свой дом.
И будущее, которое связывало их крепче любых кровных уз.
Все документы были оформлены, всё сделано по закону.
— Мам, правда, что я не твоя? — спросила Оля, стоя в дверях в школьной форме и прижимая к груди портфель, словно щит.
Тамара застыла, держа в руке половник.
На плите булькал суп, выливаясь на горячую поверхность.
Прошло девять лет.
Девять лет, а вопрос всё равно застал её врасплох.
— Кто тебе это сказал? — голос Тамары стал тяжёлым.
— Дима Миронов.
Говорит, я подкидыш, — Оля шмыгнула носом.
— И что настоящая мама бросила меня, потому что я плохая.
Тамара медленно опустила половник.
Глаза наполнились яростью.
Она сглотнула, чтобы не сказать лишнего.
В деревне все знали эту историю, но никто не решался рассказать её Оле.
— Ты не плохая, — тихо произнесла она.
— И я твоя настоящая мама.
— Просто у меня нет фотографий, — закончила Оля.
— У всех есть снимки в детстве.
— А у меня нет.
Из своего угла Алексей покашлял.
В последний год он часто болел.
Имя * Email * Сайт Комментарий Сохранить моё имя, email и адрес сайта в этом браузере для последующих моих комментариев.
Свежие записи Свежие комментарии Архивы Рубрики
Как можно быть такой жестокой, когда речь о семейных спорах?
Я стала сильнее, чем когда-либо думала.
Любовь может стать злом, если её неправильно понять.
Что, если ваше присутствие изменит всё?
Нежные воспоминания о платье обернулись страшным разрывом.
Правда о себе — это самая страшная смелость.