Двери крепости неожиданно распахнулись перед незнакомцами, и всё, что Оксана так долго создавала, рухнуло в одно мгновение.
Замок повернулся легко, даже слишком легко.
Оксана всегда обожала этот звук — короткий щелчок, словно напоминание: вот она, её территория, её крепость.
Квартира, купленная не на деньги родителей или мужа, а исключительно за её собственные кредиты, переработки и постоянное планирование бюджета.
Каждая плитка в ванной, каждый крючок на кухне — её выбор, её право.
Но дверь распахнулась, и Оксана застыла у порога.
На её новом сером коврике, который она сама выбрала в «Леруа», стояли чужие ботинки.
Мужские, огромные, с грязными подошвами.
Из кухни доносился звон посуды и женский голос — высокий, с лёгкой раздражённостью: — Вадим, положи пакет в холодильник, ну что ты, как ребёнок!
Оксана моргнула.
Чужие ботинки.
Чужие голоса.
В её квартире. — Вы кто? — голос дрогнул и стал выше, чем она хотела.
Из кухни вышла женщина лет тридцати пяти в спортивных легинсах и футболке с пятном от соуса.
В руках она держала баночку с майонезом.
Женщина тоже застыла, уставившись на Оксану. — А вы кто? — прищурилась она. — Я… хозяйка квартиры.
Пауза.
Тяжёлая, словно свинец.
Из-за спины жены появился мужчина — тот самый «Вадим», с пакетом из «Пятёрочки».
Они обменялись взглядами. — Нам сдали, — женщина бросила это с вызовом, словно Оксана оказалась на улице, просящей подачку.
Руки Оксаны покрылись холодным потом.
Телефон в её пальцах казался чужим предметом. — Кто вам сдал? — Хозяин.
Игорь.
Это имя мужа ударило по голове, словно кувалда.
Игорь, её Игорь, который постоянно забывал вынести мусор, но при этом рассуждал о «семейных ценностях» так, будто дома защищают диссертации.
Игорь, который уверял, что ключи «у мамы, просто на всякий случай».
Игорь, который всего три дня назад звонил ей из санатория и умилённо говорил: «Отдыхай, Оксан, не переживай, дома всё под контролем».
Оказалось, дома «всё под контролем» у чужих людей с пакетами из «Пятёрочки». — Соберите вещи и уходите, — голос Оксаны прозвучал неожиданно жёстко и металлически. — Подождите, — мужчина поднял руки, словно сотрудник ГИБДД на посту. — Мы оплатили месяц вперёд.
Нам сказали, что хозяйка в курсе. — Какая хозяйка? — губы Оксаны задрожали. — Я хозяйка!
Спустя сорок минут в квартиру ворвался Игорь.
На нём была его любимая куртка — та самая с торчащей ниткой на кармане, которую он «собирался зашить».
Лицо выражало одновременно вину, растерянность и… злость.
Да, злость, словно это Оксана сейчас сдала его квартиру чужим, а не наоборот. — Оксан, что ты устроила? — он даже не поздоровался. — Люди нормальные, приличные, я договорился… — Ты договорился?! — Оксана почти закричала. — Это моя квартира, Игорь!
Моя! — Во-первых, наша, — Игорь поднял палец, словно учитель. — Мы же семья.
Во-вторых, ты же уехала, квартира пустовала… — И ты решил сдавать её без моего согласия? — Это нормально! — Игорь взмахнул руками. — У мамы всегда так было.
В этот момент из прихожей донёсся голос, который Оксана ненавидела всем сердцем, хотя формально он принадлежал «уважаемому старшему». — А что тут такого? — Наталья Сергеевна, его мать, уже снимала кашемировый шарф с шеи. — Квартира не должна простаивать.
Вы всё сделали правильно.
Я сама договорилась, люди приличные, платёжеспособные.
Оксана закрыла глаза.
Вот оно.
Сердце ушло куда-то вниз.
Всё стало предельно ясно. — Значит, это ты, — тихо произнесла она, глядя на свекровь. — А я что? — Наталья Сергеевна пожала плечами. — Семья обязана помогать друг другу.
Деньги не лишние.
А ты что, жадничаешь?
Всё в дом, всё для вас же. — Для нас? — Оксана рассмеялась.
Смех получился каким-то хриплым, злым. — Для нас?
