В дверь постучали. — Таня, открой.
Алексей вошёл и уселся рядом. — Слушай, я понимаю, как тебе сейчас тяжело…
Но это же моя мама.
Я не могу её выгнать. — А меня можешь?
Потому что, Алексей, либо она съезжает, либо съезжаю я.
Он вздрогнул. — Не говори так. — Говорю.
И этот Игорь Михайлович…
Алексей, ты же видишь, какой он человек? — Ну… может, мама права.
В их возрасте сложно найти партнёра, нужно держаться за него обеими руками…
Я поднялась, подошла к шкафу и вытащила чемодан. — Что ты делаешь? — Собираюсь.
Поживу у Оли, пока ты не решишься.
А если ничего не изменится… приду с полицией и насильно выселю твою маму с её Игорем Михайловичем! — Таня, не надо!
Подожди!
Он выбежал из комнаты.
Я услышала приглушённые голоса из кухни: Алексей что-то говорил, а Ирина Васильевна возмущалась.
Затем дверь хлопнула.
Алексей вернулся. — Она ушла.
Сказала, что поедет к Игорю Михайловичу.
Что мы её предали, что мы ей больше не нужны. — И? — И… может, так даже лучше? — он неуверенно улыбнулся. — Таня, прости меня.
Я правда не замечал, насколько всё зашло далеко.
Я поставила чемодан обратно. — Что ж, ты вовремя опомнился.
Но не торопись радоваться! — сказала я, заметив, как Алексей загорелся надеждой. — Ты слишком долго меня предавал, так просто я этого не забуду.
Будем считать, что ты на испытательном сроке. *** Испытательный срок Алексей выдержал с честью.
Ирина Васильевна устроила немало сцен, плакала, просила прощения, но муж не поддался.
Он, словно проснувшись от оцепенения, помог мне вернуть дому прежний вид и твёрдо заявил матери, что пора возвращаться домой.
Любопытно, что в собственном доме Ирина Васильевна жила одна.
Почему-то идея привести на свою территорию постороннего ей совсем не понравилась.
Интересно, с чего бы?
