— Простите, вы – Соня?
— Допустим, а вы кто?
— Меня зовут Ольга. И я ищу вашего отца.
Соня, уже открывшая дверь в подъезд, замерла. Уставилась на незнакомку, насквозь промокшую от кажущегося бесконечным дождя, потом отпустила ручку двери.
Девушка, представившаяся Ольгой, приблизилась к Соне и встала так, чтобы как можно меньше капель попало на ее и без того мокрые волосы. Глядя на прическу незнакомки, Соня мысленно усмехнулась, сравнив волосы Ольги с сосульками.
На самом деле, было не смешно. На дворе стояла середина октября, на улице уже начало темнеть, шел сильный дождь и было очень холодно.
Интересно, сколько могла простоять эта Ольга у двери их подъезда, и зачем вообще она так сильно рисковала своим здоровьем? Искала отца Сони. Для чего?
— Зачем вы ищете моего отца? —поинтересовалась Соня и раскрыла зонт, который уже успела сложить и убрать подмышку. — Встаньте под зонт, иначе вы промокнете окончательно.
— Мне терять нечего, — отозвалась Ольга и криво усмехнулась, — если ваш отец продолжит меня игнорировать, нет смысла жить дальше.
Соня нахмурилась. Что за бред несла эта молодая и довольно-таки симпатичная девица? Что общего могло быть между ней и Вадимом Павловичем, которому недавно исполнилось пятьдесят два года?
Ольге на вид не было и двадцати пяти, значит, она была вдвое моложе отца Сони…
— Что за пафос? — Соня попыталась улыбнуться, но то ли от холода, то ли от волнения, этого у нее не получилось. — Зачем вам мой отец? Я во второй раз задаю вам этот вопрос, а вы тратите время на лирические отступления.
Соня вздрогнула и почувствовала, как по коже пробежались мурашки. Стоять на улице под дождем было некомфортно, но эта Ольга явно хотела сказать что-то важное, что нельзя было упустить, просто вбежав в подъезд.
— Извините, — та опустила глаза, — я не хотела вам об этом говорить. Мы с вашим отцом любим друг друга, и в последний раз мы поговорили очень плохо. Вадик обиделся на меня, а теперь не отвечает на мои звонки и избегает общения со мной на работе. Вы не могли бы передать ему кое-что очень важное?
На какое-то мгновение Соне показалось, что звуки вокруг нее вдруг исчезли. Не было слышно ни шума дождя, ни ветра, ни гула машин, проезжавших по оживленной дороге в пятидесяти метрах от дома.
Словно мир остановился, а Соня оказалась в параллельной вселенной, где у отца была другая женщина, а мама рисковала остаться в гордом одиночестве.
— Что за бред? — наконец спросила Соня, и звуки опять обрушились на нее со всей силой. — Что за ерунду ты несешь?
Она сама не заметила, как перешла на «ты». Мысль о том, что у Вадима Павловича могла быть женщина на стороне, точнее даже не женщина, а молодая девушка, никак не укладывалась у Сони в голове.
Ее отец всегда отличался чистоплотностью и порядочностью, не мог он вот так просто взять и переспать с какой-то молодой соплячкой!
— Это правда, — Ольга вытерла нос тыльной стороной руки и поежилась, — передайте ему, что я прошу у него прощения за то, что наговорила.
— Я не буду ничего передавать! — рявкнула Соня и полезла в карман за ключом от домофона.
Как назло, магнитная кнопка где-то затерялась, и потребовалось немало времени для того, чтобы нащупать ее в кажущемся бездонным кармане.
— Я вас умоляю! — Ольга вцепилась в рукав пальто Сони, а та брезгливо одернула руку. — Мне очень важно, чтобы Вадик вышел со мной на связь. Я должна сказать ему нечто важное!
— Все важное ты уже сказала, — сухо ответила Соня и оттолкнула девушку. Ольга снова оказалась под дождем, и теперь было непонятно, плачет она или это дождевые капли растекались по ее щекам. — Уходи!
— Я беременна от вашего отца! — выкрикнула Ольга, и Соня опять замерла на месте.
***
Верить в то, что у Вадима Павловича была интрижка на стороне, не хотелось. С другой стороны, его можно было понять: отношения с женой у отца Сони давно сошли на нет, Полина Ивановна уже много лет жила словно в тумане, не замечая мужа и дочь.
У мамы Сони на это была веская причина, но все равно ситуация в семье не оправдывала похождений Вадима Павловича. Тем более, что эти похождения зашли слишком далеко.
— Точно ли от Вадика? — усмехнулась Соня, решив, что пойдет в атаку вместо того, чтобы просто сдаться. — Или у тебя таких, как мой отец, куча? Ты просто выбрала самый подходящий вариант: приличный мужчина, далеко не бедный, со своей жилплощадью и проблемами с женой? Так?
Ольга шмыгнула носом:
— Нет, не так. Вадик – мой первый и единственный мужчина. Только от него сейчас зависит, родится ли на свет этот ребенок. Наш с ним ребенок.
Соня опять поежилась. Вспомнила о своем младшем брате, которому недавно исполнилось двадцать три года.
— Плевать, — грубо ответила Соня, — у Вадима Павловича есть сын и дочь. Других детей ему не нужно, тем более от таких сомнительных девиц как ты!
Лицо Ольги переменилось.
— У Вадика только один сын, и тот его бросил. А ты – вообще Вадику неродная!
Соня с раздражением посмотрела на Ольгу.
Ну это уже перебор! Можно было сто раз рассказать об измене, о ребенке на стороне, но лезть в чужую семью и придумывать бред для того, чтобы привлечь к собственной персоне внимание – это уже слишком.
— Не мели чушь, — теперь Соня уверенно открыла дверь в подъезд и шагнула внутрь, — и проваливай отсюда.
— А ты спроси у отца! — крикнула вслед Соне Ольга. — Он тебе все расскажет! Давно хотел рассказать, только повода все не находилось. Считай, что я помогла!
Последнее слово Соня разобрала уже с трудом. Сердце билось в груди с такой скоростью, что, казалось, готово было выпрыгнуть из грудной клетки.
Как же так? У них была такая прекрасная семья: папа, мама, Соня и Лева. Как хорошо им было, весело, спокойно.
В доме царили любовь и гармония, родители с нежностью смотрели друг на друга, с уважением относились к детям, да вообще у них была идеальная семья. До того дня, пока не приключилась проблема с Левой.
Тот привел любимую девушку в дом, но родители не приняли его выбор, потому что Настя оказалась «детдомовкой».
Мать с отцом повели себя надменно, попросили сына одуматься, однако Лева сильно обиделся, взял подругу за руку и ушел с ней. А куда, никто толком не понял.
Позже Соне удалось выйти на связь с братом, оказалось что молодые поженились и уехали в другой город . Все в его жизни складывалось хорошо, полученную от государства квартиру Настя продала и купила новую в другом регионе. Лев попросил Соню передать матери и отцу, что не вернется.
Мать с того дня словно подменили.
— Это ты во всем виноват, Вадим, ты первый додумался выгнать девушку Левы.
— Хорошо ты придумала, — возмутился мужчина. — Свалила всю вину на меня, а у самой тоже рыльце в пушку. Это ведь ты начала говорить сыну, что ему рано жениться!
Полина Ивановна решила не спорить, она закрылась в своей комнате, выходила только чтобы поесть и сходить в туалет, ни с Соней, ни с мужем, она не желала говорить.
Она превратилась в безэмоциональную куклу, в неживое существо, робота.
Соня не могла понять такого отношения к себе.
— Мама, открой дверь, давай поговорим, — просила она. — Вы повздорили с Левой и отцом. Я то причем? Что я сделала такого, отчего ты игнорируешь меня?
Мать Соне не отвечала и не открывала дверь.
***
Соня вернулась домой поздно обычного.
Отец тут же поставил греться на плиту ужин.
Мать уже давно не интересовалась тем, ночует ли Соня дома или у своего парня или подруги, ее не волновала жизнь дочери, не вызывали любопытства ее дела и переживания.
Через полчаса Соня поужинала с отцом на кухне, девушка то и дело бросала на Вадима Павловича взгляды исподтишка.
Вот отец о чем-то задумался, или о ком-то? Вспоминает ли он о своем прошлом, думает ли о рабочих делах или размышляет об Ольге? Соню раздирали вопросы, но задать их она никак не решалась.
Может быть, спросить у матери? Задать ей вопрос в лоб, наверняка, равнодушная ко всему происходящему вокруг нее, Полина Ивановна не станет юлить?
Но и этого Соня делать не будет, потому что уже давно отдалилась от матери и перестала близко общаться с ней.
Через пару дней Соня застала Вадима Павловича в гостиной с телефоном в руке. Аппарат настойчиво звонил, а отец не отвечал на звонок, хмурил брови и что-то бормотал под нос. Выглядел мужчина при этом растерянным и несколько смущенным.
— Пап, почему ты не отвечаешь на звонок? —поинтересовалась Соня, которая уже догадалась о том, кто именно звонил Вадиму Павловичу. Отец затравленно посмотрел на Соню и пожал плечами. Девушка вдруг задумалась о том, когда она в последний раз видела улыбку на лице отца. Попыталась вспомнить и так и не смогла. Полина Ивановна не улыбалась уже семь с лишним лет, а вот Вадим Павлович… Он тоже не был счастлив.
— Я могу задать тебе вопрос? — Соня нервно повела плечами и до последнего боролась с самой собой.
— Задавай, конечно.
— Ты мой отец?
Лицо Вадима Павловича переменилось. Он побледнел, глаза его забегали, и Соня все поняла без лишних слов. Права была эта Ольга, знавшая об их семье куда больше, нежели Соня.
— Что за глупости? — вместо ответа Вадим Павлович задал встречный вопрос. — И откуда эта мысль взялась в твоей голове?
Соня присела на диван и спокойно сказала:
— Несколько лет назад я сдавала анализы. У меня вторая группа крови. У вас с мамой первая, и у Левки была первая. Так ведь не бывает, когда родители родные?
Соня раньше не особенно задумывалась об этом. Сдала кровь на анализ ради интереса, а потом на уроке биологии они проходили тему по группам крови.
Удивилась, конечно, увидев табличку с наследованием групп крови, но вопросов измученным родителям задавать не стала. Видимо, зря.
— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — голос Вадима Павловича звучал напряженно, Соне даже показалось, что отец злится на нее за неуместные разговоры.
— Несколько дней назад тебя искала девушка. Она представилась Ольгой. Тебе это о чем-то говорит?
И снова лицо отца побледнело. Телефон отчаянно трезвонил в его руке, и Соне было видно, что на экране отобразилось слово из трех букв. Оля.
— Что она сказала тебе?
Соня услышала, как хлопнула дверь маминой комнаты. Полина Ивановна молча прошла в ванную, потом молча проследовала обратно в комнату.
Соня зачем-то подумала о том, что родители уже несколько лет жили в разных комнатах, наверное, между ними совсем не было близости.
И зачем отец терпит это? У него есть любимая девушка, Соня – не его родная дочь, так для чего тогда эта имитация счастливой семьи?
— Пап, она ждет ребенка. Просила тебе передать.
Вадим Павлович взглянул на экран телефона, который уже успел погаснуть. Прошел мимо Сони в кухню, оттуда позвонил кому-то. Соня не слышала каждого слова Вадима Павловича, но точно знала о том, что звонил отец Ольге.
Когда она вошла в кухню, отец сидел за столом и смотрел перед собой. Что он видел и о чем думал, Соня не знала. Ей было отчаянно жаль отца, и так хотелось ему помочь.
— Ты любишь ее? — спросила она.
Вадим Павлович поднял на дочь глаза:
— После ухода Левки дома стало невыносимо жить. Я долго надеялся, что наша чашка еще склеится, — продолжил Вадим Павлович, — все семьи проходят через испытания, как-то справляются с ними. Мы с твоей мамой не справились. Она перестала видеть во мне мужа, а я со временем перестал чувствовать себя мужчиной. Так и появилась Ольга. И снова я живу с чувством вины… Я так больше не могу, Соня.
— Пап, — серьезным голосом произнесла девушка, — мне двадцать семь лет, я давно уже взрослая и многое понимаю. Если вы не можете больше жить вместе, тогда зачем вы делаете это? У тебя будет ребенок, твой родной! И ты вот так просто откажешься от этого? Ради чего?
Отец пожал плечами. Поднялся со стула, подошел к окну, открыл его и сделал глубокий вдох.
— Я взял тебя на руки в первый раз, когда тебе было несколько дней, — наконец сказал он, — ты уже тогда была моей дочерью. И никогда я не считал иначе. Пусть твоим биологическим отцом был другой человек, настоящим отцом для тебя всегда буду я. Был и останусь навсегда.
Соня кивнула, вытерев слезы:
— Конечно, пап. Так и будет. Ты – мой отец, и я хочу, чтобы ты был счастлив. В этом доме этого нет и не будет. А с Ольгой все еще может случиться. Это твой шанс.
— А мама… — пробормотал Вадим Павлович.
— Маме все равно, — ответила Соня, — я останусь с ней, и присмотрю. А ты имеешь право на счастье, ты заслужил его.
Вадим Павлович неуверенно улыбнулся. Потом закрыл окно, подошел к дочери и крепко ее обнял.
— Ты моя дочь. И я тебя всегда буду любить.
Соня кивнула, чувствуя себя взрослой и безмерно благодарной Вадиму Павловичу. Он и в самом деле заслуживал счастья.
Проводив отца до двери, Соня подошла к двери маминой спальни и постучала в нее:
— Мама, я знаю ваш с папой секрет о том, что я вам — неродная.
Соня внутренне напряглась и прислушалась, она ждала что мать испугается ее слов и откроет дверь, однако та лишь издала тяжкий вздох. Соня закусила до боли губу и едва не расплакалась:
— Мама, ответь что-нибудь! Тебе что, плевать на то, что я чувствую сейчас? Может мне вообще уйти?!
Давясь слезами, Соня услышала как мать зевнула за дверью, и перевернула страницу книги, но она так и не открыла дверь.
Все вдруг стало предельно понятно.
Она, Соня, была нужна матери, когда у той была семья. Ее удочерили, потому что у мамы с папой не получалось завести детей. Но когда родился Лева, Соня матери стала не нужна.
Собрав самые необходимые вещи в сумку, Соня ушла из дома, громко хлопнув дверью.
***
Полина Ивановна сидела в кресле-качалке и зевала, листая журнал.
После того как громко хлопнула входная дверь, Полина вышла из комнаты и обошла всю квартиру, в комнате Сони увидела открытый шкаф, он был пуст, только одиноко висели голые вешалки-плечики в нем.
— Ушла? — удивилась женщина.
Она подошла к портрету дочери, красовавшемуся на стене, и поглядев на него, выдала громкий упрек:
— Почему ты постоянно что-то требуешь от меня, Софа?
Соня ненавидела когда мать называла ее так, но Полине нравилось это уменьшительное имя.
Вот так и во всем, у дочери был совсем другой вкус, непохожий на предпочтения Полины.
— Ты должна быть благодарна мне за то что я забрала тебя из детдома. Тебя забрала, а девочку которую выбрал себе в жены Левушка, отвергла. А должно было быть наоборот!
Женщина топнула ногой. _________________________________________
Она потихоньку сходила с ума от разлуки с сыном и хотела только одного: чтобы все вокруг отстали от нее.
Но опустевший дом привел Полину в ужас. Впервые за последнее время она ходила по комнатам и выглядывала из окна.
— Все… бросили меня?
Голос женщины дрогнул. Рука сжимающая телефон, привычно набрала знакомый номер Левы, но как обычно, ответа не последовало.
Полина заволновалась: и муж, и дочь ушли также внезапно как и Лева.
— Соня, — позвала Полина, — Вернись, Соня!
Женщина накинула на плечи пальто и поспешила во двор, там она увидела дочь. Соня сидела с большой дорожной сумкой на скамье. Полина быстро подбежала к ней и обняла:
— Не уходи. Ты очень нужна мне!
И только обняв дочь, Полина успокоилась. Она продолжала обнимать Соню за плечи и повела ее домой.
— Мама, мне наш Левка позвонил. Я сообщила ему о том, что от нас папка ушел. В-общем, брат с женой завтра приедут.
Полина замерла:
— Приедут? Ты не шутишь? И что значит, «от нас папа ушел»? Что ты имеешь в виду?
Соня улыбнулась:
— Наконец-то ты пришла в себя, мамочка. Пойдем скорее в дом, я все тебе расскажу.
