Это служило для него стимулом не сдаваться.
Внезапно она поняла, что он вовсе не осознаёт, насколько причиняет ей боль.
Для него это было привычным состоянием.
Ту ночь Оля провела без сна.
Впервые ей стало ясно, что рядом с ней находится человек, лишённый ни сочувствия, ни чувства ответственности.
И что она три года пыталась вписать себя в чужой хаос.
За восемь дней Игорь почти превратился в примерного супруга. — Я ёлку куплю, — с воодушевлением говорил он. — Сам укрошу её.
Нужно же впечатлить маму, верно?
Действительно: он привёз ёлку, установил её, развесил игрушки — слишком яркие и блестящие, но Оля не стала возражать.
Он закупал продукты к празднику, впервые в жизни даже приготовил суп.
С довольной улыбкой бегал по квартире, поглядывая на телефон: там ждали люди, которым он обещал вернуть крупную сумму. — Где она? — однажды вечером спросил он. — Кто? — удивилась Оля. — Машина.
Где она? — У нас её нет, — спокойно ответила Оля, подняв глаза. — Я сказала, что сюрприз будет у твоей мамы во дворе.
Ты же хотел, чтобы она увидела её первой?
Он застыл.
В его взгляде мелькнули недоверие, растерянность и страх. — Почему там? — Чтобы она ощутила, что это подарок именно для неё.
Игорь успокоился, но тревога на лице оставалась ещё долго.
Он то ходил по комнате, то проверял телефон, то кому-то звонил и шептал: «Да-да, скоро, не волнуйся».
Оля смотрела на него с удивительным спокойствием.
Её это уже не трогало.
Она наблюдала за ним, словно за человеком, который сам же и копает себе яму — медленно и методично.
Интересно было другое: Игорь ни разу не заговорил о своих долгах напрямую.
Он упорно создавал видимость полного контроля, утверждая, что деньги у него есть — и машина для матери будет найдена.
Однажды он даже попытался приобнять Олю за талию. — Скоро всё наладится, — прошептал он. — Новый год же… время чудес.
Оля едва сдержалась, чтобы не рассмеяться прямо в лицо.
Если он что-то и не понимал, так это того, что чудеса случаются лишь в сказках.
В реальной жизни существуют последствия. 31 декабря.
Утро.
Оля проснулась легко, словно впервые за долгое время.
Игорь суетился по квартире, собирая документы, пакет с фруктами и подарки для матери. — Поехали! — прокричал он из коридора. — Зачем ты задерживаешься?
Нас уже ждут!
Оля надела пальто и взяла ключи. — Готова. — Отлично! — Игорь рассмеялся, обнял её и даже чмокнул в висок. — Ты увидишь, всё будет отлично!
Мы вместе отметим праздник: мама, ты и я… Оля молча кивнула.
Её это больше не касалось.
Они ехали молча.
Игорь нервно постукивал пальцами по рулю.
Телефон звонил каждые десять минут — он сбрасывал звонки. — Скажу им, что деньги с машины заберу и отдам, — пробормотал он. — Главное, чтобы они не полезли раньше времени, ахаха… Но смех получился жалким и сухим.
Когда подъехали к дому Тамары Сергеевны, Игорь сразу заметил распахнутые ворота. — Кто их открыл? — нахмурился он. — Она уже видела машину?
Оля промолчала.
Они вошли во двор.
И увидели её.
Большой красный бант.
Под ним — ржавая коробка от старого «ЗАЗа», стоящая на кирпичах.
Снег медленно ложился на крышу, словно насмехаясь.
Игорь застыл.
Рот приоткрылся. — Что?..
В этот момент на крыльцо вышла Тамара Сергеевна.
В парадном платье, причёсанная, серьёзная.
Рядом стоял участковый дядя Миша, коренастый и молчаливый. — Здравствуй, сынок, — произнесла она. — Вот твоя машина. — Мама… что это за спектакль?
Где нормальная машина?
Где… где она?!
Тамара Сергеевна скрестила руки на груди. — Вот она.
Как и заказывал.
Транспорт.
Стоит и ждёт тебя.
В этот момент внутри Игоря что-то сломалось. — Оля! — он кинулся к жене. — Где деньги?!
Где та машина?!
Что ты натворила?!
Оля смотрела ему в глаза спокойно, почти равнодушно. — Я?
Ничего.
Ты сам всё натворил, Игорь.
Он сделал шаг к ней, но участковый покашлял.
Только тогда Игорь заметил папку с документами в руках у матери.
И понял — теперь против него не слова.
Против него — факты. — Деньги, которые ты хотел украсть, — ровным тоном сказала Оля, — я вложила в погашение ипотеки.
Теперь квартира наша.
