Муж понял, что жене позвонила мать – его теща. Дверь на кухню была открыта, и все слышно.
Разговор начался стандартно: обменялись новостями. А дальше стало очень интересно.
Муж понял, что теща собралась к ним прийти. Вместе с тестем. И спросила, что принести.
Он уже приготовился разозлиться, как жена сказала:
«Лучше не приходить. Слава после ночной смены, утром мало поспал, потому что за стеной кто-то сверлил. Ему надо раньше лечь».
Было понятно, что теща, мягко говоря, недовольна, и настаивала на своем.
Жена еще раз повторила: «У него тяжелая работа, не будем мешать. Пусть просто в тишине посидит. Не надо, мама».
Это стало настоящим открытием. Он о жене другое думал. Считал, что не понимает и не сочувствует.
Разве сытый голодного разумеет? И стало так приятно, что у него такая жена – на его стороне. Не стала матери потакать.
И появилось чувство благодарности. Сначала маленькое, как точка. Затем росло и росло, пока не заполнило собой все.
Ужинали, и жена держала себя спокойно, и про разговор с матерью не рассказала.
Когда закончили, Слава поблагодарил: «Я слышал, как твои к нам напрашивались, а ты из-за меня не согласилась. Спасибо тебе, спасибо».
Она не удивилась: «Им нечего делать, а ты устал. Все ясно».
Надо же, такая жена! Покой и благополучие мужа на первом месте.
Все было как всегда: работали и занимались домом – повседневная жизнь.
Как-то пришел Слава с ночной смены – спать лег. Отдыхал четыре часа. Позвонили с работы, попросили выйти на дополнительную смену – еще одна ночь. Пришлось согласиться.
Жена взглянула на часы: «У тебя полно времени. Надо свозить мою маму в поликлинику».
Слава удивился: «У нее муж есть. Почему я»?
Жена ответила, что ничего особенного: «Папа ходил к приятелю, и они немного выпили. Нельзя ему за руль».
Слава пробовал возразить, что после ночной смены, впереди еще одна смена. Пусть мать съездит на такси – все бесполезно.
Жена рассердилась: «В первый раз тебе попросила, а ты выступать начал. Неужели нельзя без лишних слов сделать то, о чем тебя просят»?
Съездил, подождал тещу, домой доставил. А сам думал: «Когда жена была настоящей? Тогда, когда родителям прийти не разрешила, или сегодня»?
